* * *
Единорог Велниса гневно ударил
копытом по палубе триеролёта, тряхнул головой. Вокруг густой розой
гривы возникло лёгкое свечение, свидетельствующее о переживаемой
животным буре эмоций. Витой рог на лбу чертил сложные
геометрические фигуры прямо по воздуху. Всего через секунду
светящиеся ярким белым светом линии рассеивались, оставляя за собой
запах грозы. Умеющие читать мимолётные символы содрогнулись бы от
грязных ругательств прекрасного единорога в адрес своего
горе-наездника.
Волшебные животные не слишком любили
города и любые рукотворные конструкции, предпочитая жить на
природе. Конечно, со временем они привыкали к своим хозяевам и
эльфийской цивилизации, но на это уходили десятилетия, а Велнис
приручил своего единорога всего три года назад.
— Тихо, тихо, мой хороший, скоро
полетаем самостоятельно без всяких там кораблей. А пока береги свои
силы.
Единорог презрительно фыркнул и стал
дальше переминаться с ноги на ногу. Мышцы под светло-розовой кожей
перекатывались, требуя бега, полёта, а не стояния на узкой
деревянной палубе вторые сутки подряд!
Велнис посмотрел на товарищей, их
животные выражали сходное нетерпение. Медленно, но верно оно
передавалось наездникам, и почти каждый воин теребил что-то в
руках, пытаясь хоть немного снять напряжение. Мало кому хотелось
лишний раз рисковать жизнью и вступать в бой, но бездействие также
было невыносимым.
Однако патрулирование границ на
триеролётах давало свои преимущества. По первому сигналу от
магического ока отряд мог быстро настигнуть нарушителей, метнуть до
десяти копий и в случае необходимости вернуться на корабль за
новыми. Сам триеролёт редко вступал в бой, поскольку был медленнее
и гораздо менее манёвренным, чем семёрка эльфов на единорогах. На
дежурство Велниса пришёлся всего один случай, когда с помощью
боевого летающего корабля пришлось отгонять от границы почти сотню
орков.
Обычно отряд эльфов раз за разом
пикировал на налётчиков, моментально взлетая ввысь. Короткие
метательные копья попадали в цель далеко не всегда, но двух-трёх
заходов, как правило, хватало, чтобы проредить ряды орков,
заставляя их разбежаться в разные стороны. А уж дальше тех
постепенно добивали «лесничие» — так называли бродящих по лесам
охотников за орочьими головами.
Бои вспыхивали на восточных рубежах
Эльфланда теперь постоянно. Ни дня не проходило без происшествий.
Командование Третьей Орды всё списывало на орочье своеволие и
дезертирство, но в участившихся набегах прослеживалась чёткая
закономерность: силы противника смещались на южные рубежи. С
территории срединных королевств налётов уже почти не было, а вот на
юге разведка боем шла полным ходом. Четыре заставы были стёрты с
лица земли, общая сумма убитых и раненых эльфов перевалила за
сотню. Обстановка с каждым днём накалялась несмотря на полное
отсутствие военной риторики с обеих сторон, по крайней мере, на
эльфовидении.