-Нету… прошептал обреченно Истомин. Ну не дурак же он-
записывать, как выколачивает из барчука чистосердечное и склоняет
стать стукачом?! Так хотелось прогнуть сынка боярского и стукачом
сделать!
-Нету? Нету?! Нету! Да ты ж, пес! Генерал вновь съездил по
многострадальной физии Истомина. Брезгливо вытер руку большим
клетчатым платком, который тут же с гадливостью и бросил.
-Ох и подставил же, тварь. Ох и подставил. –все сокрушался
он.
- Бутурлин. Бутурлины - Христом Богом вас прошу- не торопитесь -
сказал генерал вдруг вполне спокойным голосом.
- Сам на поклон к императору пойду- а вы не торопитесь только.
Шуму и так будет изрядно- а только лишнего не нужно. Совсем не
нужно.
-Мне только внука забрать- остальное не интересно. Вы мне
помогли, генерал- можете на меня рассчитывать. От меня не
уйдет.
-Я готов пойти вам навстречу- но только если такое не
повториться- шевелить разбитыми губами было очень больно.
-Слово даю. А слово мое дорогого стоит- боярин Нарышкин не даст
соврать. Скажешь за меня, Иван Кириллович?!
-А? Да, я поручаюсь за генерала. Нарышкин во всей этой истории
от обалдения выполнял роль передвижной куклы- таскают из комнаты в
комнату, а он лишь глазами в удивлении лупает.
-Я поручаюсь. Конечно.
-Нам бы уже ехать. Еще Ивана Кирилловича отвезти надобно, да и
Илье раздобыть какого лекаря.
-Да-да, езжайте-езжайте! И Ивана Кирилловича мы сами
доставим…
-Невместно так! Я человека забрал по своей надобности- что ж по
моей вине боярин на пролетках добираться будет?! Невместно!
-Да все-все! Делайте, как угодно! А лекаря я немедля к вашему
дому пришлю. Ох до чего ж погано, до чего погано!!!
Водитель лишь испуганно глянул на разбитое лицо Ильи. Добравшись
до поместья Нарышкиных, старший Бутурлин пространно благодарил и
долго прощался. Илью же сморило мгновенно- как сел в машину.
Старшие бояре прощались на улице. Благо, двери боярского авто были
из толстого металла и звука почти не пропускали.
-Домой- почти шепотом обронил Бутурлин, распрощавшись, наконец,
с Нарышкиным и нырнув в салон. На внука он глядел с жалостью и
удивлением. Черты так рано погибшего сына проявились вдруг в нем
неожиданно резко.
-Эх, Андрей, Андрей…
-Чего, Батя? –в полусне спросил Илья неожиданно внятно.
-Ничего, сынок. Ты спи сынок, спи- по лицу старого боярина текли
злые горячие слезы.