-Ладно, хоть по челюсти его приложил. Но боярчик молодец,
молодец, да!
-твоего сына чуть не изувечили, твой род едва без наследников не
оставили- а ты шутки шутишь?!- ишь, глазками сверкает- не хуже
наследничка. Есть дар у стервы, есть- за дари взял.
-Цыц, дура невежинская! Ишь, рот разинула! Разбаловал тебя!
Боярчук уже в камере сидит. За то, что сделал -ответит.
-В камере?
-Ага- хохотнул Андрей Константинович. –У Юрки. Юрка, конечно,
дурачок- но свое дело знает туго. Не забалуешь!
-В камере… - Невежина повела плечами- Мудро ли это, Андрей
Константинович? Тот ли повод, чтобы так со старым родом
ссориться?
-Да ты чего несешь-то, мать?! Ты ж сама только говорила – чуть
наследства не лишил?! И что теперь?! Спустить?! Чтобы потом эти
щенки боярские ноги об нас вытирали?! Ну хоть ты ей скажи!-
неожиданно гаркнул он на сына-ты ей скажи! Правильно этого
недоноска закатали-или надо было перед ним еще и извиняться и в
задницу поцеловать? Ну?!
-Правильно!- сияющий от ненависти золотой взгляд нашел свою
цель. –правильно его отец закатал! Да мало ему еще!
-Воот! Игорешка и то понимает! Ты это- молодец, Игорешка. Хоть
по зубам дал! А там- прищучим. Давай-ка вот- выпьем!
-Ты что ребенка -то спаиваешь- впрочем, в голосе Невежиной не
было особой злости. С алкоголем у огневиков были особые отношения-
даже у самых слабых. А Игорь ее был крепким середнячком.
-Давай с нами, мать! Помнишь, ты все колье себе с александритами
хотела?
-Ну?!
-баранки гну! Заказывай! Да не мелочись там- с нормальными
камнями заказывай. А то –как курице просо!
-Так дорого же, Андрюшенька!
-Заказывай! –получив от жены россыпь благодарных поцелуев,
довольный Истомин поднял бокал и одним махом опрокинул в
глотку.
-Хорошо! Вот они где все у меня! Вот! –он внушительно потряс
волосатым кулаком и с охоткой набросился на многочисленные закуски,
млея от наслаждения.
Ворвавшийся поперек застолья расхристанный и мокрый мужик с
диким взглядом был настолько нелеп в подобном окружении, что
Истомин помотал головой, греша на излишнюю крепость коньяка.
-Беда, батюшка! Как есть беда! Юрия Константиныча нашего
повязали! Бутурлина выпустили. Енерал какой-то лютует –никто ему
слова поперек сказать не мочь! Беда, благодетель! Огненная волна
прокатилась по телу, мгновенно выжигая даже след алкогольной заразы
и Истомин в тысячный раз возблагодарил небеса за этот бесценный
дар.