— Хорошее место, — согласился я. — В Заводском районе воздух
нынче приятный. И Капустяное кладбище рядом — далеко везти не
придется, если вдруг что. Слежку, значит, подозреваете?
— За тобой — вряд ли. За моим домом — вполне возможно.
Перестраховываюсь.
Подкормленный денежкой, мозг завелся с полуборота, как мотоцикл
«Ява». Могли ли за домом следить прямо сейчас? Почему бы и нет,
если в дело включились ребята из горкома партии. Кого они могли
рекрутировать под свои нужды? Милицию вряд ли, там та еще
бюрократия, а вот гэбэшников — очень даже просто, одна порода. В
любом случае, выходить из дому придется осторожно, с оглядкой на
возможность наблюдения. Что бы эдакого придумать? Выскочить в окно?
Переодеться женщиной? Устроить пьяный дебош? Или…
— У вас дом государственный или кооперативный?
— Два года назад оформили самоуправление, — с легкой гордостью
сообщил зампред. — В соответствии с провозглашенным курсом на
частную инициативу. Теперь у нас и управдом свой, и мастера, и
сантехники…
— Управдом — вы?
— Нет, я заместитель. Ты в своем уме, Клим? Мне еще только
отоплением в доме заведовать не хватало, других забот нет.
— Будут. Мне нужны ключи от подвала. Подсобка ваших
сантехников-мастеров ведь там?
В общем, Светозаров мою идею ухватил на лету и проникся. Через
двадцать минут я вывалился из подъезда, одетый в ярко-желтый
рабочий комбинезон электрика, продолжая дискуссию, начатую (по
мнению постороннего наблюдателя) давным-давно в его темных и
загадочных недрах.
— Гражданочка, — махал руками я, энергично налегая на
фрикативное «г», — ну, не знаю я, когда включат. Я свое дело
сделал: поставил втулку, подтянул и проверил. Должно работать! Если
что, оставляйте заявку — приеду снова!
Из подъезда мне неразборчиво, но визгливо отвечала невидимая
Линда — это уже была личная инициатива Светозарова. Бытовые
скандалы — мощная штука; их все ненавидят и стараются игнорировать.
Гипотетический шпик вполне мог поступить так же. Хотя я и
сомневался, что он тут вообще был.
Комбинезон я снял и сложил под условленный куст в соседнем
дворе, через полчасика его заберут. Огляделся. Да нет, обычный
двор, чистенький, мало чем отличающийся от светозаровского. Все же
показуха у нас не в ходу. Люди-то видят.
Вышел через арку на проспект, перешел на другую сторону, сел в
троллейбус — последние гроши на билетик от сердца оторвал. Потому
что есть мнение, что водитель без понимания отнесся бы к просьбе
разменять сто рублей по пять копеек. Не до конца у нас в обществе
еще изжита классовая неприязнь.