—...
и это он ещё сам ребенком был, — добавила
Марианна, — А вот, знаешь...
Но,
кажется, она также читала мне вслух
какую-то фантастику про путешественников
в затерянный город, и думаю, из-за высокой
температуры всё это слилось в один
большой рассказ.
Когда
температура внезапно перестала снижаться
вообще, Марианна вызвала уже второго
врача — из дорогой платной клиники, и
мне начали ставить болючие уколы с
антибиотиками.
Я
не могла не поправиться при такой заботе.
Тем более, что Марианна настояла на том,
чтобы довозить меня по утрам до работы,
пока я окончательно не приду в норму.
К
счастью, мой первый рабочий день после
болезни совпал с относительной (в
Заполярье всё относительно) оттепелью
— и потому я не умерла на улице , втянув
в себя по-настоящему морозный воздух
после долгого сидения дома.
А
потом полетели дни, недели...
Мы
изо всех сил старались занять своё
время, чтобы не чувствовать себя впавшими
в спячку — почти каждый день мы с
Марианной посещали спортзал, ездили на
выставки, концерты, фестивали... Это
частично заполняло пустоту в моей жизни
— к тому же, мне правда нравилась, что
Марианна, будучи близкой подругой, не
лезла мне в душу, не учила меня жить
«правильно», не пыталась свести меня с
кем-то из своих знакомых.
Впрочем,
как раз в этом мы с ней были очень похожи
— мы обе не были готовы любить, зная,
что любовь не живет вечно.
Меня
этому научил мой собственный горький
развод, Марианну — чужой опыт. К несчастью,
легче ей от этого не было: однажды подруга
объявилась на пороге моего дома в жутком
состоянии. В этот день все праздновали
День святого Валентина, и я знала, что
Марианна отправилась поужинать со своим
женихом, который как раз приехал в наш
город.
Было
уже довольно поздно — то есть, они явно
поужинали, но что случилось дальше я не
знала — потому что Марианна, не сказав
мне ни слова, прошла в гостиную, уткнулась
носом в диванную подушку и громко
зарыдала.
Я
не задавала ей вопросов. Не убеждала,
что всё будет хорошо.
Сварила
кофе, сделала горячие бутерброды,
предложила бокал вина... А когда бутылка
опустела наполовину, Марианна тихо
начала тихо признаваться, что испытывает
к своему суженому что-то.
— Но
это же хорошо, — протянула я. — Значит,
вместо брака по расчету будет брак по
любви.