Второй плюнул сразу двумя мощными фаерболами. Тышкевич погасил
несущийся к нему. Но другой полностью спалил амулетную защиту
Искрова. У парня вспыхнул пиджак. Огневик наставил палец на
вольноопределяющегося и повелительно указал отойти в сторону – для
тебя прохождение полигона закончено.
Третий. Рой ледяных стрелок, дополнительно напитанных энергией.
Врезаясь в защиту Тышкевича, они взрывались как гранаты. И тянули,
тянули Энергию.
Четвёртый. Земля под тающей песчаной жижей, до того момента
твёрдая, вдруг размякла и позволила провалиться по щиколотку.
Тышкевич метнул в Одарённого молнию, разрядив один из последних
амулетов с атакующим плетением, чем выиграл секунду или две.
Хватило, чтоб вытянуть голема на каменную дорожку рядом с возникшим
болотом.
Все четыре стихии пройдены. Охранник важных персон обязан
владеть каждой, в меру сил, конечно, и защитными, и атакующими
плетениями, не угадать, с какой нападёт враг. Но что дальше?
Пятый оказался менталистом, ударившим плетением ужаса.
Бесконечного, парализующего, вынуждающего упасть, свернуться в
комочек и просить о смерти, лишь бы исчез этот леденящий душу
страх…
Бороться с ним тяжелее, чем со стихиями во всех предыдущих.
Противостоять этому корнет мог только крепостью сознания. Хуже
всего, что голем забился в конвульсиях, изображая панику. Не найдя
иного выхода, Виктор Сергеевич перехватил осыпающееся песком тело
поперёк условного тулова и потащил на себе вперёд – за пределы зоны
действия плетения.
Вышли. Отдышался. Вытер потные руки в песке о шёлковую подкладку
пиджака – не до салфеток. Сердце стучало как бешеное, мозг-то
понимал, что ужас – не настоящий, наведённый, но сердцу не
прикажешь. Плетение воздействует на глубинные страхи,
атавистические, пришедшие из глубины тысячелетий, когда предки
охотились на саблезубых пещерных тварей и каждый раз должны были
превозмочь себя, чтоб ступить под мрачные пещерные своды. Даже если
попытка завершалась победой, два-три охотника вполне могли остаться
там навсегда.
Шестой и последний не навевал никакого страха. Просто одинокая
фигура, в тонком мире не излучающая ни-че-го. Кристалл его не
просматривался, словно перед Тышкевичем стоял ординар.
Потом Одарённый снял ментальную защиту, и словно полыхнул в ночи
костёр. Уровень десятый… Или одиннадцатый?