Тот был моложе. Чёрная форма сидела как на заказ шитая. Берет по
Уставу, а не на затылке.
- Штурм-корнет Лисицин, ваше сиятельство.
- Хотя бы вы понимаете, что в Ново-Йорке дело предстоит важное?
Что я должен быть уверен – вы о задании будете думать, а не о том,
как задирать мою охрану по надуманному поводу, лишь бы пыль пустить
перед княжной Львовой, которой ваш Буранов – до синей звезды?
- Так точно. Понимаю. Разрешите вопрос?
- Давайте.
- Коль Буранов из армии списан будет, и на яхте его не вылечат…
Кто оплатит ему целительство руки?
- Он в авторитете у вас был? Хоть и зря?
- Так точно, ваше сиятельство.
- Ну так скиньтесь. Выполните задание – премию всем. А не
выполните – грош цена отряду. Лучше казаков попрошу. Всё ясно?
Лисицин, принимайте отряд. Назначьте командира второго взвода и
себе заместителя. Не Ерофеева, вестимо. Тышкевич! От поста
начальника караульной смены отстраняю. Будешь сзади топтаться.
Искров – за старшего.
Граф густо покрылся пунцовым. Подчинять штабс-ротмистра корнету
– унизительно. Но Горчаков прав. Заслужил. Пока что вмешательство
дядюшки, пристроившего с миссией в Америку, для роста карьеры
обернулась противоположностью – понижением. Но ещё не вечер.
Правда, по прибытии в Ново-Йорк с ходу реабилитироваться не
удалось. Казаки оцепили квартал, где находился институт с
неприличным русскому уху названием. Штурмовики ворвались внутрь,
Тышкевич и Искров, видящие чужие плетения, их страховали.
И ничего. Пустые стены, пустые столы. Письменные, не
лабораторные.
Граф готов был поклясться, что здесь не проводилось никаких
сложных опытов. Ни с энергией, ни без. Иначе хоть что-то
сохранилось бы.
Правда, магический фон всё же присутствовал, но странный и
слабый.
- Чувствуешь то же, что и я? – спросил Искров. – Менталист
упражнялся. Давно, несколько дней прошло. Пока мы на яхте загорали,
ожидая команду фас, а дражайшее начальство думало, насупив брови,
как её ловчее дать и туземцев не злить.
- Начнёшь критиковать ближайших начальников, ненароком
доберёшься до Государя, - предупредил штабс-ротмистр.
х х х
Отслужив литургию, митрополит Тверской Иосиф снял торжественное
облачение, сменив на чёрное, и проследовал в личные покои. С
переносом столицы из Санкт-Петербурга в Торжок Тверская митрополия
стала самой крупной в России по числу прихожан, пост владыки –
самым почётным в Русской Православной Церкви после Патриарха
Московского и Всея Руси, главы Священного Синода.