Накануне прихода в Гонолулу состоялся парадный обед и вечер
самодеятельности пассажиров. Обед был такой, как обычно, только
добавили по куску праздничного торта, и две крохотные розетки с
красной и черной икрой. Последнюю я ненавижу с самого детства, и
когда предложил оную своим соседям по столику мисс Джерри, так
долго благодарила меня, за мою щедрость, что у меня начало сводить
скулы, от ее славословий. Кроме того были, мужчинам были подарены
довольно приличные кожаные портмоне, с логотипом компании и
рельефно изображенным судном на котором мы сейчас находились, а
представителям женского пола, пудреницы с той же эмблемой. Раздача
подарков как мне показалось, производилась скорее для того, чтобы
уберечь пароходный инвентарь от разграбления. Дело в том, что
большинство путешественников одержимо психозом собирания
сувениров.
- В первый рейс «Калифорнии» пассажиры, - по словам одного из
стюардов - утащили на память громадное количество ножей, вилок и
ложек. Уносили даже тарелки, пепельницы и графины. В каютах
недосчитались нескольких сотен полотенец, халатов, постельного
белья и домашних тапочек. Была бы возможность, унесли бы и что-то
по крупнее, но видимо остановила совесть.
- Совесть? Скорее боязнь, что придется тащить эти шкафы на себе.
– Усмехнулся я.
- Так, что выгоднее подарить значок в петлицу, чем потерять
ложку, необходимую в хозяйстве, или постельные принадлежности. –
Сокрушительно добавил стюард.
Гонолулу встретил меня теплом, непривычным, но тем не менее
достаточно приятным запахом цветов и каких-то экзотических
растений. Города, в том понимании каким я его помнил, разглядывая в
будущем картинки из интернета, или Гугл-карты, еще не существовало.
На побережье находилось два довольно больших отеля, стоящих радом
друг с другом, чуть в стороне два десятка домов местных жителей,
несколько магазинов, кинотеатр, пара не совсем понятных
увеселительных сооружений, и множество мелких кафе и ресторанчиков.
Когда-то про город, в котором я провел свою юность, говорили в
шутку: «Куда ни плюнь – столовая». Не то чтобы столовая, но почти
на каждом перекрестке стояла дровяная печь, в которой или пекли
свежие румяные лепешки, подавали горячий чай, готовили плов, лагман
или шурпу. Здесь было примерно тоже самое, правда, с местным
колоритом. Предлагали в основном местные овощные блюда и соки
всевозможных цветов, оттенков и вкусов. Асфальт присутствовал
только в самом городе, стоило сделать хотя бы десяток шагов за его
пределы, как он обрывался, и начиналась проселочная дорога.
Впрочем, учитывая, что здесь нет ярко выраженного сезона дождей, а
температура круглый год держалась на отметке двадцать восемь –
тридцать градусов Цельсия, редко, в самые холодные ночи, опускаясь
не ниже восемнадцати градусов. Эти места можно было считать
Райскими островами, если конечно не обращать внимание на то, что
буквально в ста пятидесяти милях от острова Оаху, находится другой
остров Гавайи, на котором до сих пор имеются действующие вулканы. С
другой стороны, благодаря им, остров каждый год прирастает в своей
площади. А люди живут и там.