— Проходите в комнату, — распорядилась хозяйка квартиры или
скорее — жиличка.
Ведь насколько я понял, Илга такая же приезжая как и я, вернее —
как Шурик Данилов. А если даже и снимает, то все равно молодец. И я
прошел в комнату. И тут же смутился. Квартира оказалась однушкой.
Где же мне ночевать? На кухне? Нет, уж лучше я пешком до общаги
доберусь или поймаю по пути тачку, чем на полу под батареей
валяться. Приняв столь гордое решение, я уселся на диван, оглядывая
комнату. У окна, с дверью, ведущей на балкон, стоял телевизор на
тонких деревянных ножках.
Слева от дивана высился платяной шкаф, справа торчал торшер с
зеленым пластиковым абажуром, над спинкой дивана нависали полки с
книгами. Все сияло безукоризненной чистотой, но ощущения уюта не
вызывало. Через несколько минут в комнате появилась Илга. Она
прошла мимо меня, взяла из шкафа какую-то одежду и снова удалилась.
Я и сам почувствовал себя предметом обстановки, который можно было
молча обойти, не обращая внимания. Впрочем, меня это не задело.
— Александр, идите сюда! — позвала она меня из кухни, спустя
несколько минут.
Разумеется, я мигом там оказался. И увидел, что девица из вписки
пропала и появилась милая, домашняя девушка в шортах, открывающих
ее совершенной красоты ноги, и в обыкновенной футболке с вездесущей
олимпийской символикой — силуэт Спасской башни из красных
полосочек, увенчанный красной звездочкой с разноцветными
олимпийскими кольцами в основании. Я уселся на табуретку, между
столом и холодильником, и с удовольствием наблюдал за тем, как моя
очаровательная хозяйка накрывает на стол.
Она выставила чашки на блюдцах, заварочный чайник с золотыми
цветами на белых раздутых боках, вынула из холодильника нарезанный
треугольными кусочками торт на фарфоровом блюде и банку варенья.
Варенье Илга разложила по розеткам, а для торта поставила блюдца.
Проделывая все эти манипуляции, она то и дело поправляла каштановые
прядки волос, освобожденных от фенечек. И этот такой естественный
женский жест казался мне верхом совершенства.
Чай оказался в меру крепко заваренным и именно такой
температуры, какой я предпочитаю. Варенье было брусничным, а торт —
бисквитным с кремовыми розочками и листиками. Меня удивляло, что
хозяйка вела себя так, словно на дворе не стояла ночная темень, а
за столом не сидел парень, которого она еще несколько часов назад и
знать-то не знала. Конечно, нас познакомила Тигра, которой на
вписке, видимо, бесконечно доверяли, но все же... Однако даже не
это меня удивляло, а мое собственное спокойствие.