До сих пор система сбоя не давала. Если товар не удавалось
распространить быстро, Кеша вносил собственные средства. Ведь в
крайнем случае, дефицит и в самом деле можно было толкнуть тем,
кому он по документам предназначался, но на днях Стропилин допустил
прокол. Как раз перед пьянкой в элитном кабаке, он получил на
складе партию женских импортных колготок. Капроновых или
нейлоновых, я так и не понял. То есть — коробка с ними уже лежала у
него в багажнике, когда он увидел на скамейке, читающего газету
друга детства.
И во время отмечалова нового назначения Нинель Яблочкиной, Кеша
решил воспользоваться оказией и толкнуть часть колготок среди
гостей. Все складывалось более чем удачно. Часть товара тут же
взяла «хозяюшка» Лизонька, часть ее официантки и повара. На этом бы
Иннокентию Васильевичу и остановиться, но он решил развить успех —
все же, что бы он там ни говорил, а коммерческая жилка у него
присутствовала — и начал толкать колготки присутствующим в кабаке
дамам «высшего света».
— И черт меня дернул продать партию Маринке... Ну с которой ты
лобызался... Дочери начальника районного управления КГБ! — печально
повесив буйну голову, повествовал Кеша. — А сегодня утром она мне
позвонила и говорит, надо встретиться... Договорились пересечься в
кафе «Мороженое» на Магистральной. Вот там она меня и огорошила...
Говорит, спьяну оставила упаковки с колготками на диване в
гостиной, а папаша увидел... А он у нее мужик серьезный, настоящий
коммунист... Пристал, говорит Маринка, как банный лист к заднице:
откуда это барахло да еще в таком количестве?.. Неужели моя дочь
спекулянтка?! А я ей и толкнул-то всего штук тридцать... Маринка,
по ее словам, пыталась объяснить, что какая там спекуляция, ей этих
колготок самой едва на месяц хватит, но папаша уперся... А он еще в
сороковых под началом товарища Абакумова служил, так что допросы
вести умел...
— Короче, — перебил его я, — Маринка раскололась!
— Ну да... — совсем приуныл мой приятель. — У Кеши, говорит,
взяла...
— А папаша что?
— Говорит, ладно, нашей службы это не касается, а вот Истомину
позвоню...
— А Истомин это кто?
— Полковник, начальник отдела по борьбе с расхитителями
социалистической собственности, друг генерала Михайлова,
Маринкиного отца... Они вместе служили когда-то.
— Та-ак, и что ты предпринял?