—
В городе все тихо. Как я поняла, баба та, у которой ты одежду и деньги стащила,
шум не поднимала и в полицию не заявляла.
—
Денис ей, видимо, все компенсировал.
—
Будет без полиции тебя искать?
—
Пока да, — кивнула я. — У него хватит ресурсов.
—
Он кто у тебя? Бандит?
—
Хуже, — поежилась я. — Он бизнесмен, очень влиятельный бизнесмен.
—
Ясно, из тех, что мнят себя господом богом, — усмехнулась Любаша.
—
Или дьяволом.
—
Э, нет, Таюша. Мразь он конченная, а не дьявол. — И после долгой паузы сказала:
— Я однажды вот такому дьяволу размозжила башку.
Я
удивленно уставилась на Любашу.
—
Я ж сиделица. Семь лет чалилась на нарах.
—
За… за что? — охрипшим голосом спросила я.
—
За убийство. Вот такого же дьявола, как у тебя, прибила собственными руками.
Бил он меня крепко. А потом и дочку, Манюню мою, начал поколачивать. Я сначала
не знала. Она мне не говорила. При мне-то он ее не трогал. — Любаша затушила
окурок и вытащила новую сигарету. — Ну а потом допился до того, что и при мне
стал руку поднимать. — Она выпустила кольцо дыма. — Кончила я его, в общем. И
знаешь, ни о чем не жалею. Вернуть бы все назад — поступила бы так же.
Мы
молчали долго. Любаша окунулась в воспоминания, а я переваривала услышанное.
Мне сложно было поверить, что над Любашей много лет измывался муж. Она была из
тех женщин, которых побаивались мужчины. Такая и матом покроет, и в глаз
подсветит. Будто прочитав мои мысли, Любаша сказала:
—
Ты не смотри, что я такая. В молодости я совсем другая была. Маленькая,
худенькая. Мухи не обижу. Ну а потом вышла замуж за урода этого. Долго терпела,
и вот не вытерпела, порешила. А тюрьма… Она кого хошь изменит. Но лучше тебе
этого не знать.
Она
слезла с подоконника и захлопнула окно.
—
Не знаю, как ты в это дерьмо влипла, Тая, но понимаю, почему уйти не смогла
сразу.
—
Такие не отпускают, — прошептала я.
—
Ничего, девочка, — вздохнула она. — Давай-ка с тобой билетик купим на ближайший
поезд, и завтра я поеду по магазинам, куплю тебе в дорогу кое-чего.
—
Да я не знаю даже, куда мне ехать.
—
Есть одно место. Он тебя там не найдет, — пообещала Любаша.
Мне
хотелось ей верить, но разве было на этой земле место, в котором он не сможет
меня отыскать? Вряд ли. Но может быть у меня будет длительная передышка.
Передышка, которая была мне необходима больше, чем воздух. А потом я побегу
дальше…