Он непроизвольно издал тяжелый вздох, и рядом сидевшая женщина вскочила:
— Геночка, больно? Я позову доктора?
— Все нормально, — прорычал Богдан.
Да, голос у него как у медведя. Да и сам он был похож на этого зверя: тучный, огромный, весь волосатый. В офисе много шутили по этому поводу и обзывали генерального директора кто Винни Пухом, кто Гризли.
И что теперь Богдану делать?
Он вдруг резко поднялся на кровати, когда представил, что то же самое могло произойти с его телом. Вдруг они поменялись телами с этим Геннадием? И он лежит в соседней палате? И где Олеся? Если он попал в аварию, значит, и она могла пострадать?
Валентина испуганно смотрела на супруга.
— Гена, у тебя была клиническая смерть, — тихо произнесла она. — Понимаешь?
— Что я должен понимать? — огрызнулся Богдан.
Эта женщина, хоть и была милой, но все равно его раздражала. Ему бы спокойней было, если бы она ушла и он находился в палате один.
— Что тебе нельзя сейчас волноваться. Тебе провели вчера срочную операцию.
— Какую?
— Стентирование.
— Это что еще за хрень?
Странно, но разговаривал он с женщиной легко и даже с таким говором, как это делал Геннадий Вячеславович.
— У тебя была непроходимость какой-то артерии, а стентирование расширяет просвет. Это мне Женя объяснил.
— Иди домой, — тихо сказал Богдан, прилег и закрыл глаза.
— И не надейся!
Ладно, все же она жена этого Геннадия. Богдан хоть и смутно, но помнил краткую биографию генерального директора: тот женился на дочери банкира, у них есть дочь, он ее даже видел совсем недавно — приезжала на мотоцикле. Такая симпатичная, с короткой стрижкой, больше на пацана похожа. Сам Богдан окончил тот же ВУЗ и даже тот же факультет, что и Геннадий Вячеславович, — Московского авиационно-технического института имени Циолковского по специальности инженер-механик летательных аппаратов. Потом он работал где-то на металлургическом предприятии и параллельно стал генеральным директором горно-обогатительного комбината.
На фотографиях Богдан видел его в обнимку с самыми влиятельными миллиардерами страны. Уж точно у этого Геннадия и самого капитал в несколько миллиардов.
Богдан криво улыбнулся. Ну хоть что-то хорошее. Теперь осталось узнать, что с его телом и где оно. И как Олеся.
Он прислушался к шуму в коридоре и не открывая глаз спросил: