– Ни в коем случае. Отныне все вопросы нужно обсуждать со мной.
Глава рода – я, не моя почтенная матушка, – я сложил пальцы в шпиль
(или “домиком”, как еще называют этот жест). – Итак?
– Кхм. Кхм-кхм, – прокашлялся Леонид, глядя на мой перстень. – В
общем, я хотел обсудить помолвку с вашей прекрасной сестрой,
Людмилой Петровной.
– Я так и предполагал. Леонид Семенович, с какой стати вы
решили, что имеете право свататься к моей сестре? Да еще и
предлагать ей, даме из графского рода, место второй жены?
– Что?! – возмутился Боровин и даже чуть не уронил чашку. – Но
мы обсуждали это с вашей матерью!
– Ну и что? Я задал вопрос, барон – почему вы вдруг решили, что
можете унизить мою семью подобным образом?
– Я не понимаю, о чем вы говорите! – возмутился Боровин и даже
подскочил, толкнув столик. Фарфор жалобно звякнул.
– Прекрасно понимаете, – сказал я, не спуская глаз с Леонида. –
Сделать дочь графа второй женой барона – значит опозорить ее. Я
отвергаю ваше предложение о помолвке.
– Да что ты… ты… вы… себе позволяете! – бедолага не мог
определиться, как ко мне обращаться. – Была договоренность! Вы не
имеете права так просто все отменить! Это оскорбительно и может
привести к последствиям!
Боровин добавил в голос хрипотцы и навис надо мной. Видимо,
пытался показать, кто здесь настоящий глава своего рода, а кто –
жалкий подросток в инвалидном кресле.
Не на того напал, слизняк.
Я оперся на подлокотники и медленно встал. Стоило больших усилий
скрыть дрожь в ногах и то, какую боль доставляло мне вертикальное
положение. Но я поднялся и стоя оказался выше Боровина. Глядя ему в
глаза сверху вниз, медленно и отчетливо произнес:
– Я сделаю вид, что не заметил угрозы, ваше благородие. Мой род
ослаблен, мы оба это понимаем. Но у Чернобуровых еще достаточно
сил, чтобы не дать себя в обиду. Думаю, будет лучше, если мы сядем
и продолжим беседу спокойно. Иначе, как вы и сказали, могут
возникнуть последствия.
Леонид Семенович застыл, как громом пораженный. Только его
маленькие глазки забегали туда-сюда, будто задрожали, не в силах
выдержать мой взгляд. Барон, пытаясь сохранить достоинство,
медленно кивнул и сел первым.
Я не спеша опустился в каталку, скрывая, какое облегчение мне
это принесло.
– Значит, вы приехали только по поводу помолвки?
Окончательно обескураженный, Боровин кивнул. Но потом вдруг
встрепенулся и сказал: