- Накажи ее так, как посчитаешь нужным, Милена! – произнес отец, указывая на младшую дочь.
- А ты под арестом – выходить будешь только тогда, когда я разрешу, с сестрой общаться запрещаю, и молись, чтобы эта поездка оказалась удачной, и мне удалось найти для тебя достойную партию!
Милена схватила Алису за руку и куда-то потащила: она не станет ее избивать, это я точно знала, но унизить, запугать она сможет.
Я прожгла мачеху убийственным взглядом, не боясь гнева отца.
- Обидишь ее и пожалеешь об этом, - прошипела ей в спину.
Отец снова замахнулся для удара, и я могла бы увернуться, но знала, что так будет только хуже, да и не так и страшны для меня его пощечины.
Он сам запер меня в моей спальне и запретил кормить и поить до ужина следующего дня.
Обессиленная, я упала на кровать, проглатывая подступающие слезы, сдерживая их внутри.
***
Николай провернул ключ в двери дважды и спокойно направился в свой кабинет.
«Мой характер: в каждом слове и жесте! Каждый раз, когда смотрит с вызовом, словно готова взять оружие и вызвать меня на дуэль!»
Она не боялась его и не боялась наказания, она была язвительной и резкой – любой отец гордился бы таким сыном. Но дочь, дочь обязана быть покорной и смиренной, а не дерзить своему отцу при каждом удобном случаи.
«Ничего, скоро я найду для тебя достойного мужа, способного укротить твой нрав!» - злорадно подумал он, закуривая трубку.
3. Глава 2.
Кирилл Олегович Синевский был дворянином с древней родословной. Фамилия его в городе была постоянно на слуху и имела огромный вес в нашем обществе, можно сказать, что без его ведома в городе вообще ничего не происходило.
Бал у Синевских всегда представлял собой нечто грандиозное и пафосное.
По такому случаю непременно нужно было явиться в лучшем виде, но платье Милена приобрела без меня, просто притащив ко мне швею и заставив ту еще с вечера подогнать его под мою фигуру.
Я не любила зеленый цвет, и она это прекрасно знала, наверное, поэтому именно таким оно и оказалось. В остальном же придраться было не к чему: красивое, пышное, воздушное, в меру скромное, слегка приоткрывающее мою шею, а при достаточном затягивании корсета еще и демонстрирующее наличие груди.
Немолодая, но шустрая Вита колдовала над моими волосами еще больше, чем швея, закручивая короткие пряди и укладывая их и в каком-то одной только ей понятном порядке.