Я же, как и Алиса, унаследовала мамину красоту ее утонченные черты лица, ее фигуру с плавными женственными изгибами, у меня были большие выразительные глаза, густые ресницы и темные брови, чистая бархатистая кожа и здоровый румянец на щеках. Мужчины смотрели на меня, как собаки на аппетитную кость, - это правда, но я скорее согласилась бы стать уродиной, чем быть объектом вожделения.
«Что ж, видимо, мне в самом деле придется поехать на этот чертов бал!» - бросила беглый взгляд на Алиску, которая совсем побледнела: наверное, мысленно она уже прощалась со мной.
Тонкие девичьи ручки не удержали чашку, она слишком сильно нервничала в присутствии этих двоих. Фарфоровая чашка из любимого сервиза Милены полетела на пол и звонко разбилась, Алиса вскрикнула, зажмурилась и вжала голову в плечи.
- Мерзавка! Ты нарочно это сделала! – обвинительно завизжала мачеха, подскочив со своего места, и целенаправленно направилась к замершей от ужаса девушке.
Я тоже тут же подскочила со своего места, преграждая ей путь и воинственно вскинув голову.
- Куда это ты собралась? – фыркнула я, и плевать на то, что отец заставлял нас уважительно с ней общаться, - я не позволю этой твари обижать сестру.
- Она разбила чашку их сервиза моей покойной матери и должна ответить за это! – едва ли не переходя на визг, произнесла Милена.
- Какого сервиза? Вот этого? – поинтересовалась я, схватив точно такую же чашку и с наслаждением швырнув ее на пол, а потом взяла еще и блюдце с такими же красными розочками и тоже швырнула на пол со словами:
- Вот это я делаю нарочно, а она, уронила ее случайно, теперь ты видишь разницу? - я не боялась ее, я была настолько зла, что мне казалось я смогу придушить ее своими же руками.
- Довольно! – прогремел голос отца, и все затихли, только Алиса приглушенно всхлипнула.
Он встал со своего места, с грохотом уронив стул, и направился ко мне.
- Ударите, папенька? А как же бал? Я пойду на него с синяками и кровавыми ранами? А как же поход по торговым лавкам? – кажется, я окончательно потеряла инстинкт самосохранения.
Отец ударил меня по лицу, всего лишь пощечина, но щека запылала огнем, а я лишь с ненавистью смотрела на него.
- Кажется, я уже предупреждал тебя! – начал он.
- А я ничего такого не сделала, это она первая начала к нам придираться! –ответила и получила вторую пощечину, почувствовала привкус крови на губах - все верно он не любит, когда ему перечат.