На некоторое время за столиком воцарилось мрачное молчание,
словно над ним зависла грозовая туча. Воздух вокруг стал
пропитываться напряжением, агрессией и моим страхом. Молодой
вытаращился на меня, словно святой отец услышал от истового
приверженца черную крамолу.
- Што? - наконец оттаял он и прошипел, как змей: - Ты, это,
чертов самолетчик, я же русским сказал, надо движок пустить, -
внезапно он повысил голос до визга: - Да мы из тебя, это, весь
мазут выдавим! - Резко вскочил, стул отлетел, свалился, забренчал
металлической дужкой о пол. Впился в меня бешеным взглядом, словно
клещами ухватил. Рот его искривился, губы натянулись до белизны.
Как драчливый петух, он вытянул шею, отвел плечи назад, согнул руки
в локтях.
- Курак!!! - сзади послышался громкий каркающий восклик и следом
пронзительный скрежет металлических ножек. От неожиданности я,
щуплый и Яхо обернулись. Через четыре стола от нас стоял весь
напряженный, словно насаженный на кол, Толик. Его глаза выпучились,
на лбу собрались глубокие морщины, голова тряслась. Русые грязные
волосы дрожали на макушке, как на кочке. Лицо покраснело, вены на
шее вздулись. Казалось, еще немного, и из носа хлынет кровь. Он
смотрел на стол, заставленный мисками и стаканами. Со стороны
казалось, будто он съел отравленный кусок и вот-вот упадет
замертво.
- Успокойте этого чертова шизика! - взвизгнул щуплый. Несколько
капелек слюны слетели с его губ и упали мне на запястье. Я дернул
рукой, словно от ожога. Побоялся обтереть, чтобы лишний раз не
щелкать по носу гадюку. Понимал, что его слюна обычная,
человеческая, но она, черт подери, жгла кожу, словно кислота.
- Курак!!! Курак!!! - вновь прокаркал Толик, оставляя безумный
взгляд неподвижным. Сидевшая с ним за столом старуха мягко взяла
парня за руку, стала поспешно гладить его ладонь и тянуть вниз.
- Тихо, тихо, Толечка. Все хорошо. Чего расшумелся? Чего? Садись
давай, садись. Суп остынет.
Толик послушно сел, низко наклонился, нащупал ложку и принялся
быстро хлебать, разбрызгивая суп по лицу.
Толика знали все. Он был безобидный парень с заскоками. И сейчас
он подарил мне надежду, что все обойдется. Ярости во взгляде
молодого и правда поубавилось, но отпускать меня с миром он не
собирался.
- Яхо, это, тащи дедана на улицу. Сейчас наваляем, будет знать,
как бортовать нас, - громко, на публику говорил молодой, обводя
столовку яростным взглядом.