Дон вопросительно посмотрел на невозмутимо наблюдавшего за этим
Волка, и тот пожал плечами:
— Любовь зла…
— Ну да… — вынужден был согласиться Дон, глядя, как Ежи
барахтается под навалившейся на него волчицей, вздохнул, — ладно,
перерыв. Вечером продолжим.
Он убрал так и не пригодившийся за время тренировочного боя нож
обратно за сапог, развернулся к лагерю, разбитому неподалеку от
дороги.
От костра, скрытно от посторонних взглядов расположенного
степняками в низине, уже одуряюще вкусно пахло мясом и кашей, и
Дон, втянув подрагивающими ноздрями сытный аромат, подумал, что не
ошибся в этот раз с наймом.
Конечно, люди, предложившие ему бессрочный контракт, были
странноватыми, если не сказать больше, но явно знали толк в
походах. А такое на памяти Дона случалось не особенно часто, потому
и ценилось очень даже.
У костра обнаружился один из молчаливых степняков, помешивающий
варево, а еще здоровенный тролль, откликавшийся на имя Карс, и
парочка серых приятелей зубоскала Волка, мирно дремлющих в траве
неподалеку и явно карауливших обед. Аристократа не было, наверно,
по делам своим улетел.
Дон покачал головой.
Вот кто бы ему сказал еще десять лет назад, на Севере, что он
будет путешествовать рядом с драконом… Ни за что бы не поверил.
В его стране драконы не водились, а служители Единого почитали
их за тварей бездны и нещадно преследовали всех отступников,
вздумавших что-то по этому поводу возражать.
Так что выходило, что Дон сейчас и есть этот самый отступник…
Впрочем, он и без того по законам своей страны должен в петле
болтаться.
Интересно, что бы сказала Мэсси, если б узнала про
дракона?..
Как всегда, воспоминание о ней кольнуло больно в сердце, и Дон
сжал зубы, чтоб не проваливаться в привычный ураган эмоций. Слишком
уж они были разрушительными. Все разрушили в итоге.
И его тоже.
— Эй, придурок степной, опять конину свою вяленую туда кинул? —
раздался над ухом недовольный голос Волка, — сколько раз говорил
тебе, не добавляй ее в кашу, ну как подошва же, жрать нельзя!
— Не жри, — равнодушно ответил степняк, по обыкновению
совершенно не обидевшись на обзывания. Скорее всего, он просто
половины слов не распознал, вот и не принимал их на свой счет.
— Вот почему, когда я готовлю, все едят, а когда ты или твой
брат-идиот, то у кого-то обязательно потом днище вышибает!