Все последующие дни были похожи один
на другой, кормёжка, смена пелёнок, редкие попытки поиграть со мной
в детские игры, причём количество играющих постепенно возросло с
двух до семи человек. Расплывчатые фигуры приходили ко мне,
говорили всякие глупости и уходили, конечно, я по мере сил им
отвечал, хватая протянутые пальцы и корча рожи, чем вызывал
небывалый восторг и всплески веселья. Из разговоров, которые мне
удалось подслушать, родиться мне повезло в зажиточной семье,
живущей в небольшой деревне. Мои роды для матери были далеко не
первыми и даже не вторыми, все те силуэты, которые пытались со мной
играть, принадлежали моим братья и сёстрам, количество которых, на
данный момент, равнялось семи, пять старших в возрасте от пяти до
тринадцати и два близнеца, на год старше меня. Мать мою звали
Хильда Астриддотир, отца Эгиль Роллосан, меня соответственно Эрик
Эгильссон, родители иногда упоминали, что есть ещё некое клановое
имя, но при мне они его не называли. Имена братьев и сестёр мне так
же были, пока, неизвестны, точнее мне были известны только их
уменьшительно-ласкательные варианты, такие как Бьёри или Инги,
впрочем, пока меня всё устраивало. Вспоминая слова Сварога, о моём
новом месте рождения, сейчас моя тушка скорее всего находится
где-то на территории Скайрима, точнее сказать вряд ли получится,
так как мне ещё не разу не доводилось покидать пределы той комнаты,
в которой я очнулся в первый раз.
Постепенное обретение зрения давало
возможность получать больше информации об окружающем мире, теперь
мне были известны не только имена окружающих, но и как выглядели их
лица. Насколько мне известно, зрение младенцев заканчивает свой
формирование в полгода, а значит, совсем скоро я покину надоевшую
мне колыбель и наконец, мне дадут возможность ползать и изучать
мир. В целом так и произошло, примерно через месяц, после того как
моё зрение полностью пришло в норму, меня в первый раз вытащили в
большую комнату, посреди которой располагался большой очаг, вокруг
которого сейчас суетились мать и сёстры. Наблюдая, из положения
лёжа, в тщетных попытках перевернуться или просто сдвинуться с
места, за бытовой суетой, мною была замечена небольшая странность,
а точнее разница в росте между членами моей новой семьи: мама была
почти на полголовы выше отца, а он был, судя по косвенным
признакам, классическим нордом высоким и широкоплечим, такой же
ситуация была с сестрёнкой Сваной, которой на данный момент
исполнилось тринадцать лет, ей оставалось всего несколько
сантиметров, чтобы перерасти отца.