Похоже, в этом все и
дело.
Меч превратили в артефакт,
напитав его огромным количеством маны — вон какие нити яркие,
практически слепят, и это при условии того, что уже несколько часов
мана свободно изливается в пространство!
Потом меч оказался сломан.
Замкнутые потоки, лишившись точки закрепления, оборвались, и мана
стала просачиваться в пространство. Это объясняет, почему я не могу
видеть мановые потоки в собственном ноже, поскольку там они
остаются замкнутыми, даже в отсутствие камня...
Но не объясняет, почему вообще
в Изнанке разомкнутые потоки какого-то артефакта так интересно
выглядят.
Мало того — она показывает их
только для тех предметов, которые и сами находятся в Изнанке, то
есть, ее нельзя использовать даже как «проявочную комнату» для
того, чтобы смотреть на какие-то вещи и понимать, артефакт это или
нет, и что он делает.
По сути, пока что получается,
что особенность с маной интересная, но бесполезная. Красивая разве
что.
Я несколько секунд еще поводил
обломком меча по воздуху, выписывая различные разноцветные фигуры,
которые быстро таяли в воздухе, ничего нового не добился и решил
завязывать с этим развлечением — пальцы уже начинали
отказывать.
Я подошел к кровати и
задумался, куда теперь спрятать улику. Можно было просто закинуть
под кровать, благо свисающая с нее простыня, превратившаяся
стараниями Изнанки в каменный монолит, не касалась пола, но там
Нокс мог все же увидеть.
Тогда я снова достал нож,
снова вспорол пространство над кроватью, дальновидно захватив всю
ее длину, просунул в разрыв руку и вытащил в Изнанку подушку.
Положил на ее место обломок, приладил подушку на место, а потом
примерился к горизонтальному разрыву, висящему над кроватью и чуть
сбоку, выдохнул...
И прыгнул вперед и вбок, в
полете вытягиваясь солдатиком параллельно полу!
Перед глазами мелькнули
светящиеся фиолетовым края вспоротого пространства, а в следующую
секунду я уже упал с небольшой высоты на свою кровать — почти в том
же положении, в котором находился в тот момент, когда Нокс полез в
шкаф.
Кожа от резко наступившего
тепла покрылась мурашками, мышцы самопроизвольно сократились, по
телу прокатилась волна дрожи, и Нокс это заметил:
— Ты чего
дергаешься?
— Потягиваюсь, — ответил я
первое, что пришло в голову, поворачиваясь к нему.