Балаганщик же сплюнул с облучка в
пыль, хлестнул лошадку кнутом и покатил дальше.
Неизвестно, был ли незнакомец
колдуном, или злобное его слово услышали злые придорожные духи,
однако тракт через холмы не принял обоз Пэйта. Неприятности
посыпались одна за другой. Сначала кибитка, в которой ехала Эгда,
подскочила на каменюке. И ладно бы просто колесо отвалилось, так
нет же, ступица треснула! Хорошо, запасная с собой была. Переменили
с Гельтом, ругаясь сквозь зубы и поминая злую богиню Хьёгг,
путающую пути.
Не успели отъехать и на четыре
перехода, лошадь потеряла подкову. Пришлось снова останавливаться и
по жаре махать молотком. А потом, когда до Фетги оставалось пути
чуть да маленько и холмы уже сменились Мёртвым лесом, дорогу
перегородило упавшее дерево. Не объехать.
Когда мёртвый лес стал мёртвым –
никто уже не помнил, деревья тут стояли огромные, в несколько
обхватов, с облезлой корой и кривыми ветвями. Листья на них не
росли уже сотни лет, потому дуновение ветра не приносило с собой
шума крон. Только тоненький свист. Жутковатое место. Ни зверя, ни
птицы. Да ещё хворост здешний не годился для костра. Совсем не
горел, словно каменный. Зато тут текли несколько хороших ручьёв с
чистой водой, и не гудела, забиваясь в рот и нос, мошка.
В общем, пока отваливали могучий
ствол с дороги, пока то да се, завечерело. Уж и ругался Пэйт, уж и
призывал на голову встречного странника проклятия, думая, что тот
всё-таки сглазил балаган. Попадись о ту пору старику проклятый
незнакомец – не раздумывая натравил бы он на него псов. Даже девку
тощую не пожалел бы.
Фетги балаган достигнул аккурат к
закрытию ворот. Издалека Пэйт видел, как опускается решётка. Тьфу ж
ты, пропасть! Но делать нечего, пришлось ночевать за стенами. Оно,
конечно, не впервой, однако всё равно обидно.
В город въехали ранним утром. Пёстрые
кибитки благополучно миновали стражников. Те лениво заглянули
внутрь, велели открыть несколько ларей, а потом, не найдя ничего
запретного, махнули, мол, проезжайте. Балаганщик заплатил
положенную мзду – по медному дарху с
каждой повозки. Фетги – большой город, тут, как во всей Дальянии,
следили за сбором податей. Приехал – плати. На взятые с въезжающих
деньги подновляли мостовые и городскую стену, надзирали за чистотой
улиц и площадей. Это хорошо. Всё лучше, чем, например, где-нибудь в
Вирге, где от вони сточных канав слезятся глаза, а по улицам
слоняются воры, попрошайки и лихие людишки.