— Не думаю, что тебя должны волновать эти вопросы.
— Как не думаешь, что я всё вижу? — усмехается он. — Ты его не любишь. Тогда что? Деньги? Ради них ты скатилась на такое дно?
— Думай, как хочешь, Слав, — тоже поднимаюсь я из-за стола, потому что он не прекращает своего наступления, а противника нужно встречать лицом к лицу. Именно так учил меня папа. — Только не делай вид, что тебе есть дело до моих решений.
— Но на что ты рассчитывала, Ясь? — криво улыбается он, останавливаясь в полуметре от меня. — На мою ревность? Ты же не глупая. Наверняка, догадывалась, что я просто начну тебя призирать.
— Догадывалась, — не отрицаю я.
— Тогда что? О чём ты думала, когда ложилась под моего отца? Мстила? Хотела привлечь моё внимание? Или решила вдруг, что он сможет сойти за достойную замену меня?
— Ничего не меняется, верно? — усмехаюсь я, начиная злиться. — Ты по-прежнему думаешь лишь о себе.
— Так дай мне повод не думать, — равнодушно дергает он плечом. — Пока я не могу придумать причин, побудивших тебя выйти замуж за моего отца, не связанных со мной.
— И мы вновь приходим к тому, что ты эгоист, — выплёвываю я.
Слава поджимает губы и резко подаётся ко мне, обхватывая пальцами мой затылок. Склоняется к уху и шипит:
— Жалеешь, да, что так поступила? Несчастливый брак, ребёнок от нелюбимого человека. Отомстила, как следует, да? Себе.
— Я никому не мстила, — тоже шиплю я.
— Да брось, — смотрит он мне в глаза. — Наверное, ты просто не предполагала, что всё так затянется. Что отец смолчит о том, кто его новая жёнушка. Что я сам не буду появляться здесь так долго. Что мне будет плевать на то, что ты вышла замуж после того, как клялась в вечной любви.
— Громко сказано, конечно, но, что тебе будет плевать я знала наверняка. Ты это хорошо дал мне понять, помнишь?
— Что и требовалось доказать, — усмехается он. — Ты мстила мне, Ромашка.
Я вспыхиваю от злости на своё детское прозвище. Именно для того, чтобы позлить Слава раньше меня так называл. Что это, провокация? Ладно, я тоже умею быть стервозной:
— Тебе напомнить, что я больше не Ромашова? Напомнить, что я жена твоего отца, чтобы ты не стоял так близко?
Его пальцы на моём затылке сжимаются сильней, взгляд вспыхивает от ярости, и он склоняется к моему лицу ещё ближе. Когда он говорит, я чувствую на своей коже, губах, его горячее дыхание и моё собственное учащается: