– Илья Григорьевич, вы же знаете правила: я не могу пропустить постороннего без документов.
– Я в курсе этого правила, но она не посторонняя – одна из лучших студенток своего потока. И потом, все мы люди: разве вы сами никогда не забывали пропуски?
– Ну… ладно. Но только под вашу ответственность. Если ректор спросит – это вы настояли.
– Безусловно. Мира, проходи.
Охранник нажал на кнопку, открывая проход. Не в силах поверить своему счастью, я просочилась через турникет.
– Спасибо, – выдохнула признательно.
– Не за что, – улыбнулся преподаватель, – звонок будет через несколько минут, тебе лучше поторопиться.
– Да.
Мы разошлись. Когда расстояние между нами увеличилось, я не удержалась и обернулась, но, к моему огромному разочарованию, Игнатьев уже скрылся за углом. Теперь и мне следовало поспешить.
Мое появление в группе встретили взглядами и шепотками. Я непонимающе оглянулась, но потом вспомнила, как я вчера покинула лекцию. Наверняка мне уже перемыли все косточки. Я поежилась и быстро, ни на кого не глядя, привычно села за первую парту. В то же самое мгновение прозвенел звонок.
К счастью, к семинару я подготовилась заранее, и пусть у меня не было с собой ни конспектов, ни учебников, я сумела достойно ответить и без них. Настроение чуть улучшилось. На пятиминутной перемене я, жутко смущаясь, обратилась к Кругловой с вопросом, как восстановить утерянные студенческие документы. Она бросила на меня долгий взгляд, но назвала номер кабинета, в которой мне следовало обратиться. Я собиралась заняться этим на большой перемене, но не успела.
Дорогу мне преградили Завьялова и Булатова.
– Скажи-ка, Ступина, – первая красавица потока скрестила на груди руки, – какие у тебя отношения с Паном?
Я растерянно моргнула.
– Отношения?
– Ты глухая?
Вновь стало обидно.
– Никаких, – ответила глухо.
– То есть то, что между вами сейчас творится, это не прелюдии?
Сколько можно…
– Нет.
Мне не надо даже поднимать взгляд, чтобы видеть, что происходит вокруг: она стоит напротив, гордая, уверенная в себе, красивая девушка. Рядом с ней ее подруга. Вокруг – множество людей, наблюдающих за этой сценой.
И это повторяется постоянно. Меняются только те, кто стоит напротив меня и смотрит пренебрежительно сверху вниз.
Завьялова фыркнула. Лакированные носочки ее туфель исчезли из моего поля зрения. Я выдохнула.