Во время четвертой пары мне стало плохо: появилась слабость и закружилась голова. Типичные признаки голода. Обычно я приношу еду с собой из дома, но сегодня я не ночевала в общежитии, а во время большой перемены писала заявление об утере и не смогла пообедать в столовой – и теперь я элементарно не могла сосредоточиться на лекции. Перед моим мысленным взором, гарцуя, проносились тарелки с едой, я тянула к ним руки, но они, издеваясь, просачивались прямо сквозь мои пальцы. Желудок вначале урчал, сначала тихо, едва слышно, затем все громче и громче, возмущаясь, когда я отчаянно скрючивалась и сжимала его пальцами, затем замолчал. Но на смену ему и пришла слабость.
Я едва досидела до конца пар. Когда прозвенел звонок, я дождалась, пока схлынет основной поток студентов, и лишь затем встала. Студенческая столовая, к моему разочарованию, уже была закрыта, значит, придется идти в продуктовый магазин через дорогу и брать там шоколадку, иначе я просто не дойду до общежития.
Мне оставалось лишь дойти до угла улицы, дождаться разрешающего сигнала светофора и перейти дорогу.
Но уже на первом этапе этого незамысловатого плана все пошло не так.
– Ба, мышонок, легла на помине! А я-то как раз шел тебя искать. Не хочешь объясниться?
Только не это...
Панов стоял посреди пешеходного перехода. Поток прохожих неодобрительно обтекал его стороной, но мажора это мало волновало. Он не любил следовать общепринятым правилам и быть удобным для остальных.
Я сглотнула и бросила быстрый взгляд по сторонам. Он здесь один, я вполне могу сбежать в противоположную сторону. Развернулась.
И едва не врезалась в его постоянного спутника, того самого громилу, который тогда помог Панову загнать меня в угол в аудитории.
– Привет, рыжик.
Краем глаза отметила, как сбоку появился последний из своры.
Прохожие ускорились. Ни один из них не ответил на мою немую просьбу помочь. Полная улица людей – но в ней ни единого человека.
– Ай-ай-ай, мышонок, – Панов лениво сделал шаг вперед.
Круг сузился. Мышь в мышеловке.
– Я ждал тебя всю ночь, – продолжал Панов, – а ты не пришла. А мне уж начало казаться, что мы с тобой нашли общие точки соприкосновения.
Панов поднял руку, демонстрируя знакомый до боли рюкзак.
Мое дыхание перехватило. Я бросила на своего мучителя затравленный взгляд. Протянула нерешительно руку.