— Ну если его так хорошо знал ещё твой батюшка, то сколько же ему лет? — Эйлин удивленно округлила глаза. — Получается, что он уже старик?
— Ну нет подруга, ты не собьёшь меня с намеченного плана, он относится к древнейшему роду магов и его каждые сто лет приравниваются к нашим десяти. Говорят, что раньше была целая раса таких людей.
— То есть, то, что он не пускает слюни и не скачет верхом на деревянной лошадке, говорит о том, что ему однозначно больше двухсот лет?
— Если мне не изменяет память, то триста. И заметь, исполнится только через месяц. Юбилей как ни крути. Можно считать, что ему тридцать, мужчина в самом расцвете сил.
— И все же ему не тридцать, а все триста. И когда ты превратишься в старуху, он будет всё также молод и полон энергии. Что тогда?
— А давай не будем наступать на скользкие темы. Что будет, то будет. Мне сейчас даже кажется, что ты завидуешь, — фыркнула она ревниво.
Эйлин вздрогнула и поспешила заверить подругу:
— Ну что ты, если ты счастлива, то и я за тебя рада.
Лицо той сразу же посветлело:
— Я знала, что ты мой настоящий друг. Открою тебе страшную тайну, только поклянись, что никому и никогда не расскажешь!
Девушка тут же поклялась, не задумываясь о последствиях.
— Я подменила листок с именем, — её голос упал до шёпота.
У Эйлин расширились от ужаса глаза:
— Зачем Анна, ведь магические вихри сами распределяют на задания, выбирая тех, кто более подходит для них.
— Ты не права, всё в мире может ошибаться, а ведьма, которую хотели отправить, значительно слабее. Так что считай, что я оказала им услугу, — она мечтательно закатила свои озорные глазки. — Ах, если бы ты только знала, какой он красивый, огромный и сильный. От него буквально исходит дикая, необузданная энергия.
Слов не было, она боялась начать отговаривать подругу, боялась, что та снова обвинит её в зависти.
Через два дня выпускницы старшего курса отправились на места своего назначения. Анна изредка отвечала на бесконечные письма подруги, ссылаясь на сильную занятость, и если первые письма приходили жизнерадостные, наполненные счастьем и надеждой, то последние были пропитаны унынием и безнадёжностью. А ещё страхом…
Нет, она не писала напрямую, что чего-то боится, но у Эйлин были способности распознавать чувства и настроения людей. Эмпатия была ее вторым даром, о котором многие даже не догадывались.