– Хорошо. Очень хорошо! Пусть будет Грэй! Ну-ка, позови его!
Светлана обернулась, поскребла ноготками по коробке:
– Грэ-эй! Грэй!
Щеночек молчал.
– Ничего, привыкнет, – заверил Антонис, лихо свернув на просёлочную дорогу перед носом у громоздкого трактора.
Поговорили ещё о том, где он разместит своего друга, чем будет его кормить, когда будет делать ему паспорт и прививки. Теперь Светлана уже довольно хорошо знала греческий, чтобы что-то обсуждать.
За окном мелькали маковые поля, пасущиеся на лугу лошади, живописные греческие домики. Светлана уже дня два тому назад решила для себя, что этот парень, который не оправдал её надежд, как хороший работник – он много курил, часто пил кофе и отвлекался на какие-то посторонние дела, будет вычеркнут из её списков контактов раз и навсегда. Но сегодня она не могла отказать ему в этой поездке – она слишком любила животных и слишком верила, что четвероногие могут круто изменить жизнь даже самых пропащих хозяев. То, что Антонис нуждается в чьём-то участии, в преданной бескорыстной любви, догадаться было не сложно. Такие люди цепляются к тебе всеми крючками своей души, продемонстрируй им хоть малейшее расположение, они ходят за тобой по пятам, в надежде сослужить добрую службу и получить кусочек тепла взамен, они много говорят и много спрашивают, лишь бы разговор вдруг не прервался, и человек не повернулся бы к ним спиной.
Светлана очень быстро узнала, что Антонис – сирота, живёт только с бабушкой. С его слов, мать умерла, когда он был маленький, а 55-летний отец скончался от болезни печени не так давно.
– Ах, жалко, он был моих лет, – сказала Светлана, демонстративно подчёркивая свой возраст.
– А знаешь сколько лет мне? – спросил Антонис.
– Двадцать восемь?
– Нет, тридцать один.
– Да, велика разница! Что ж ты не женат до сих пор? Ах, да! Вы же здесь до сорока лет говорите: «Ты что? Я ещё молодой!» Так, да? – Светлана рассмеялась.
– Для меня жениться не проблема. Просто мне нужна правильная женщина.
– Что значит правильная для тебя? Чтобы не курила, не пила, была верной и не просила денег?
– Нет, ничего такого. Даже возраст для меня не имеет значения. Я должен посмотреть в глаза и почувствовать…
– А-а! Это да, это – правильно…
Высокий, худой, как жердь, с короткой стрижкой ёжиком, в которой уже блестела редкая седина, с непонятными татуировками на руках, с серьгой в одном ухе, со смещенной переносицей и испорченными зубами, Антонис производил весьма жалкое впечатление. Но всё это уходило на второй план, растушёвывалось, когда он смотрел на тебя голубыми чистыми глазами, будто принадлежащими совсем другому человеку. Он говорил правильные, иногда даже умные вещи, насколько Светлана могла понять его греческий. Подзывая её кошку, он щёлкал изящными тонкими пальцами пианиста, если не брать во внимание грязные, плохо подстриженные ногти. Светланина кошка такие приёмы не признавала, Антонис чертыхался: