- Что приведет к беде, я уже
сказал. - Жестко отрезал граф. - Так что говорю для вашей же пользы
- не пытайтесь меня обмануть или разжалобить. Три дня! И ни часом
больше. - Людвиг победно взглянул на Анну, и словно вспомнив о
чем-то, произнес. - И еще, в темнице Чернагоры сидит три пленных
бандита, я намерен сегодня же устроить суд. Вина их несомненна, но
закон есть закон. Вы все, как городская власть, обязаны
присутствовать на допросах и суде. Господа, - встав с кресла-трона
добавил он, - предлагаю безотлагательно пройти за мной в
подземелье, для допроса обвиняемых.
Обернувшись к баронессе, он
сказал совсем другим тоном:
- Вы со мной, Анна? Я знаю,
что вы этого желали, но пойму, если откажетесь идти. Боюсь, это не
слишком приятное зрелище для вас!
- Я с вами, - твердо возразила
она, посмотрев на него с уверенностью и достоинством, - пока я с
вами, граф, я чувствую в себе достаточно сил, чтобы выдержать любое
зрелище.
- Я очень ценю это, Анна! -
Тихо ответил он, нежно коснувшись ее руки. - Тогда пойдемте. Не
будем тянуть с этим делом.
Во дворе к ним сразу подошел
Отто Штадель своей кривоватой походкой и доложил:
- Ваша светлость, какие будут
приказания?
- Мы идем в тюремный камеры
для допроса, выделите сопровождение и обеспечьте охрану. Сюда, - он
рукой указал на крыльцо господского дома, - выставьте кресла для
меня, баронессы фон Месинг и городских старейшин.
- Все будет исполнено в
точности, ваша светлость.
Граф, решительно направился в
подземелье, следом за ним потянулись городской голова и советники.
Замыкал шествие Витред. Спускаясь вниз по крутым ступеням,
Шлоссенберг почти столкнулся с Борутом, поднимающимся наверх.
Обменявшись короткими взглядами и они разошлись без слов и
объяснений.
Дальнейшее не слишком
запомнилось самому Людвигу. Он поочередно входил в камеры, задавал
несколько банальных вопросов:
'Имя, откуда родом, как давно
в банде, кем был в шайке?'
Без всякого внимания выслушав
ответ и дав время Витреду записать данные в протокол, он поспешно
шагал к следующему узнику. Нетерпение его было очень заметно. Анна,
которая и сама уже пожалела о решении принять в этом 'жалком фарсе'
участие видела - Людвиг тяготится всем происходящим и принятое
решение его вовсе не радует, а гнетет. Но помочь ему ей и в голову
не пришло, напротив, она чуть злорадно решила - вот-вот, помучайся,
не так-то и просто быть государем и правителем...