– И где она?
Я смотрю на это горемычное существо и мне так жалко её
становится, вот честное слово. Да, мне и Печёнкина уже жалко,
уделал я его на волне гнева. Ну, и какой из меня мент и теневой
воротила? Тьфу, название одно.
Зелёное платье изодрано в лоскуты. Слава Зайцев счёт космический
выставит, тут и к бабке не ходи.
– Откуда ты, Эля? – вздыхаю я и присаживаюсь на край кровати,
держась за живот. –Ты проститутка что ли?
– Ты дурак?! – вспыхивает она и тут же заливается горючими
слезами.
Желудок схватило. Бляха-муха, больно как, будто ножом вживую
вспарывают. Это от нервов, у меня такое бывает. Ещё и не жрал
ничего сегодня. Ну и денёк…
– А зачем тогда с этим боровом припёрлась сюда? – устало
спрашиваю я.
Я сижу к ней спиной и смотрю в пол. Сейчас, когда дикий гнев и
страх за Наташку отступили, я немного плыву, как гипертоник, резко
сбивший высокое давление. У меня с бабушкой такое бывало…
– Он меня напои-и-л…
– А ты что, не знаешь, что молоденьким королевам красоты нельзя
с толстопузыми козлами напиваться? Мама не учила? Тебе лет-то
сколько?
– Семнадцать… Через месяц…
Я только головой качаю.
– Ты москвичка или приезжая?
Ясное дело, не местная она.
– Из Твери, я. На конкурс приехала.
– Понятно. А где остановилась? В какой гостинице?
– У меня билет был на поезд. На ночной. Я думала сразу и
уеду.
– Опоздала? – я поворачиваюсь и пристально вглядываюсь в её
испуганное лицо.
Она кивает.
– Ну ничего, поезда часто ходят, уедешь на следующем. Тебе
призовые выплатили?
Она снова кивает.
– Ну и всё, не переживай. Всё нормально будет. Этот хер тебя
изнасиловал?
– Что? – распахивает она глаза.
– Что-что, акт у вас был половой?
Она краснеет так, что даже помада на её лице кажется
недостаточно красной.
– Нет, – мотает она головой. – Он не успел.
– Ну, и хорошо, что не успел. Всё, Эля, иди, вот он тебя
проводит. Сюда провожал и обратно проводит.
Я бросаю взгляд на молодого охранника, всё это время
находившегося здесь. Выглядит он совершенно ошалевшим. Толку от
него ноль, конечно, кто только такого на работу принял. Мог бы и
помочь в неравной схватке с врагом. Стоит тут.
– Ты живой, как тебя?
– Костя…
– Костя, давай, бери девушку и тащи её к Лиде. Скажешь, что я
велел позаботиться.
Раздаётся резкий стук в дверь. Печёнкин стонет, лёжа на полу.
Кого там ещё принесло? Номер перевёрнут вверх дном и принимать
посетителей сейчас не время. Стук повторяется, на этот раз более
настойчиво.