— Дайте мне руку, — просто и мягко попросил татор. На миг
задержал его руку в длинных холодных пальцах.
— Я вас обрадую, моя госпожа... — он улыбнулся маме.
У Арона сердце скакнуло, и его так и подбросило на
скамейке! Он владеет силой! Он станет учиться настоящей магии!
-...вам не придется расставаться с сыном. У него нет силы
Многоликого.
До Арона его слова дошли не сразу. А когда дошли — внутри будто
разорвало все на маленькие кусочки. Он оглох и ослеп, и руку
отдернул, как из капкана, только железные челюсти уже раздробили
кости.
— Я... Вот, постойте, поглядите! — Арон поднял калечную руку:
ничего не случилось. — Я... и свет зажигать могу, и сдвинуть
камень, и воду заморозить! Я...
— Это вспышка силы, молодой человек, это встречается, — начал
ласково татор, и от этого тона только сильнее грызла обида. — Не
расстраивайтесь так горько, вы забудете об этом, как и свойственно
вашему юному возрасту. И станете...
— Я не маленький! — Арон вскочил. — Идите вы... в
бездну!
За спиной ахнула мама, но сказать ничего не успела: Арон
ураганом пронесся мимо, ввинтился в кусты, продрался через них,
словно за ним гналось пушечное ядро. Убежать от мамы дело плевое,
особенно если залезть на дерево и сидеть там. Мама никогда за ним
не полезет, и Эрин не полезет.
— Вы сговорились! Обманщики!! — кинул он, не оборачиваясь,
неясно кому. И вдруг с ужасом вспомнил про Людо, который и позор
его видел, и слезть не может: боится. Мгновение он разрывался —
прятаться или идти выручать приятеля, но Людо точно просидит тут до
вечера, трясясь, как студень.
— Арон, пожалуйста, извинись, — его за плечо вдруг схватили
жёсткие пальцы. Он поднял голову и увидел маму с лицом таким
твердым, и оттого страшным, что тут же захотелось вывернуться и
сбежать. Он пробормотал слова извинения, не глядя на предавшего его
татора.
Теперь точно накажут, подумал уныло. А самое главное - ни за
что! Ему просто не повезло, не получилось вызвать огонь, да ведь и
раньше не всегда сразу получалось… А все они решили, что он тупица
и врун.
Обида была такой горькой, что сбивала с ног. Но Арон нашел в
себе силы посмотреть на маму.
— Там Людо сидит... На груше. Ты его не ругай только, ладно, он
не виноват, мы просто…
Мама даже вида не подала, что удивилась. Сказала только:
— Иди в комнату. Останешься сегодня без ужина. И выучишь к утру
наизусть всю вторую главу «Деяний Гедеона Нойберта».