— Напоминалку поставлю, чтобы не забыть. — Бросаю в ответ. Он кивает отцу, мол, привёз, забирайте курицу свою безмозглую и чуть не ощипанную.
Самоуверенный блондин уезжает, а мне приходится смириться с тем, что ночевать я буду в доме отца. После того, как мамы не стало, он командовал мной как отставной генерал. И это при его-то занятости! Наверное, я и замуж свинтила, чтобы получить свободу. А получила потерянные впустую годы, измену и шантаж. Папа встречает заблудшую дочь сдержанно и как-то спокойно.
— Здравствуй, дочь.
— Виделись уже. — Не хочется мне сейчас выяснять отношения от слова «совсем».
— Голодная? — Открывает двери, пропуская меня вперёд.
— Нет. Можно, я спать пойду? — Спрашиваю, как в детстве разрешения.
— Иди. — На удивление соглашается. — Я рад, что всё обошлось. — Распростёр папа объятия. — Чуть не поседел повторно. — Эмоциональность ему чужда, и я шокируюсь такому откровению. Стоим в обнимку, и я вспоминаю каково это — чувствовать тепло и поддержку.
— Пап, всё так плохо, да?
— О чём ты? — Слегка отстраняется. Не признается ведь, что самую главную партию в жизни проиграл. И выход один — выдать меня за Шевцова, чтобы мы с голым задом по миру не пошли.
— Да так. Ладно, пойду я. — Не то, чтобы я приняла эту ситуацию, но, как говорится, с мыслью, если она тебе не очень нравится, надо переспать.
Поднимаюсь в свою комнату, в которой прошли мои детские годы. Всё в ней также. Фотографии в рамочках. На них папа, мама, я и пёс Барбос. Я выплакала целый литр слёз, когда Барбос нас оставил. Старенький был. А потом ещё десять литров слёз, когда мамы не стало. Жутко, но родное лицо стёрлось из памяти. Зато фотографии всё помнят и хранят, чтобы и мы не забывали. Теперь остались я и папа. Вот и ответ. Спасай то, что можешь спасти. Компания — вся его жизнь. Всплакнув, я провалилась в сон.
Ночь прошла ужасно. Я ворочалась, то и дело шлёпаясь на пострадавшую щёку. Шипела, пытаясь вновь улечься поудобнее и проваливалась в кошмары. А утром меня бесцеремонно разбудили.
— Лика. — Слышу мужской голос. — Лика, подъём!
— Уйди! — Отмахивалась я сонно. — Не смей мне сниться... Ты противный. — Бормочу. — Такой правильный, что аж тошно. Но загадочный. Татушка, наверное, зачётная. И пахнешь вкусно. — Откровенничаю я с видением, пока не догоняю — я не сплю! Подскакиваю и вижу Шевцова.