Наше первое свидание с Лавиной
случилось всего за неделю до судного дня в этом мире. Подождите, а
это точно другой мир? Я уже не был ни в чем уверен.
– Ты там салон не запачкай! –
предупредил водитель.
– Да вы три тачки потеряли, чтоб я
вам помог, а ты о салоне паришься, – огрызнулся я и открыл бутылку
с водой.
Сделав несколько жадных глотков, я
продолжил расспрашивать учёного:
– Так сколько лет прошло по старому
календарю? И когда после судного дня случился метеоритный
дождь?
Рафаэль тяжело выдохнул, и это
слышалось даже через противогаз.
– Первый метеорит упал через дни дня.
По нашим данным они сыпались на Землю целый месяц, преимущественно
в местах ядерных ударов. Разница старого и нового календаря всего в
одиннадцать дней, их равномерно убирали из каждого месяца. Надеюсь,
мне не нужно будет рассказывать причины третьей мировой? Я уже
очень устал.
– Нет, – причины были очевидны,
учитывая положение в мире на момент нашего исчезновения. – Спасибо,
что снабдили более точными данными. Нам всем не помешает
отдохнуть.
– А как же! – подхватил водитель. –
Вы отдыхайте, а мне ещё семь часов рулить, – проворчал он.
– Ты в бункере будешь отдыхать
несколько дней, а мы работать, – возразил ему учёный, отчего я
улыбнулся.
Несмотря на все аргументы, я не мог
поверить, что нас с Лавиной перенесло в будущее.
Очень надеюсь, что это альтернативная
вселенная, крупица которой и стала причиной нашего перемещения.
Хоть шансы на это и были ничтожно малы.
С этими мыслями я и уснул. И проспал
до самой ночи. На удивление меня разбудила не тряска джипа по
неровной дороге, а звук ливня, барабанящего по крыше.
Я открыл глаза, Лавина всё ещё спала,
используя меня, как подушку. Её босая нога покраснела и опухла.
Дождь вскоре закончился, и тёмный мир
вокруг нас ожил, как в самой зловещей сказке. Я восхищенно наблюдал
из окна.
В этой местности редкие деревья и
кустарники светились в темноте бледно-красными огоньками.
– Плутониевая пустошь, – пояснил
Рафаэль.
– Просто удивительно. Здесь всё
приспособилось к радиоактивной среде.
– Ага, кроме людей, –
прокомментировал водитель. – Вы то приспособились, а нам в бункерах
вымирать.
– Чего сразу вымирать? – спросил я,
хоть и без того понимал его логику.
Неприспособленные всегда вымирают,
как Дарвин завещал.
– Ты знаешь сколько было бункеров в
России в начале третьей мировой? – он не стал дожидаться моей
реакции и ответил сам. – Одна тысяча сорок четыре. И это только те,
что оборудованы полной системой жизнеобеспечения.