Пришлось переворачивать огромный
промокший лист. Это удалось с трудом, чтобы не повредить размокшую
бумагу. Как её, блин, складывать теперь?
В некоторых местах поплыла краска, и
все надписи на обратной стороне превратились в нечитаемые пятна. Но
сами схемы были выведены чем-то более живучим, и я чётко увидел
большое подземное озеро, откуда и должна была испаряться вода.
Трубы обвивали потайной тоннель,
ведущий в пещеру, и это становилось явно только на обратной стороне
карты.
И, если я правильно понял, вход
должен быть где-то под нами, на втором уровне.
Я свернул промокшую карту как смог,
мысленно с ней попрощавшись. Даже если удастся её высушить,
половина надписей всё равно размоется. Убрав карту в рюкзак, я
накинул его лямки на плечи.
А потом взял Лавину на руки. Девушка
была на удивление лёгкой. Либо мутация сделала меня сильнее, либо
от использования способностей Лавина стала на треть легче.
Времени размышлять не было. Даже если
моё тело укрепилось, оно всё равно долго не выдержит в этой
пароварке. Не думаю, что это больше сорока минут, именно столько
готовила моя мать говядину на пару, причём я-то явно выносливее
куска мяса.
С Лавиной на руках не удавалось идти
быстро. Дышать было тяжело. Только через двадцать минут, я нашёл
ведущую вниз лестницу. Вот почему нельзя было сделать единую
лестницу для нижних уровней? Какой идиот строил этот бункер?
Да чтоб я, ещё хоть раз, согласился
ввязаться в подобную авантюру! Лучше сразу молотком по голове.
Я с трудом нашёл нужный коридор, на
втором уровне. Стены здесь были из серого металла, и не было яркого
освещения, как выше. Потолочные лампы мигали красным.
Каждый шаг давался труднее
предыдущего. Начала кружиться голова. Я запутался во времени.
Прошло полчаса, час или целая вечность?
Ноги подкашивались. А Лавина на моих
руках еле дышала.
– Ещё немного. Я спасу тебя, – я
говорил скорее для себя, чтобы развеять мрачную тишину. – Мы
выберемся из этого ада, обещаю. Обещаю.
Внезапно силы покинули меня, и я упал
на колени.
– Сейчас немного отдохнём и пойдём
дальше.
Мне хотелось верить в свои слова, но
последний лучик надежды угасал.
Я опустил девушку на пол и сел рядом,
уперевшись об горячую стену. Не осталось сил даже на то, чтобы
мысленно материть бункерских, отправивших нас на верную смерть.
Хотя на самом деле я больше винил себя. Нечего быть таким
самоуверенным.