– А ванная
ведь только изнутри закрывается, – подмигивает и покидает квартиру.
На меня
никто не смотрит, но чувство стыда жаром приливает к щекам.
– Да уж,
любимая, такого в нашей семейной жизни ещё не было, – раздаётся сбоку, и я
оборачиваюсь.
Матвей
стоит, облокотившись о дверной косяк, и насмешливо смотрит на меня. Я и забыла
уже, что он в ванной заперт, так зациклилась на разговоре с хозяйкой квартиры.
– Тебе пора,
– машу в сторону выхода.
Мужчина
отталкивается от дверного косяка и делает шаг в мою сторону, потом ещё один.
Медленной, размашистой походкой подбирается ко мне, словно хищный зверь,
готовящийся напасть на свою добычу.
– Ты же
сказала, что если я буду вести себя хорошо, то… – он играет бровями и касается
слегка шершавыми подушечками пальцев моей щеки.
Я резко
делаю шаг назад, словно меня ударило током. Сколько он будет испытывать на
прочность мою выдержку?
– Да, но… –
пытаюсь противостоять напору некогда любимого мужчины, но понимаю, что
бессильна в этой битве.
– Я хочу
получить свою награду.
– Награду? –
удивлённо вскидываю брови и делаю ещё несколько шагов назад.
Увеличиваю расстояние
между собой и Мэтом на всякий случай. Нет, я не боюсь, что он набросится и
возьмёт меня силой, потому что муж всегда был нежен со мной. С другой стороны,
если наши отношения были одной сплошной игрой, вдруг на самом деле Матвей
другой? Что, если я не знаю его настоящего?
Страшное
осознание вызывает мелкую дрожь по телу и оседает в желудке тяжёлым камнем,
вызывая резкий приступ тошноты. Раньше со мной не бывало подобного.
Левин вновь
сокращает расстояние и пытается коснуться меня, но я дёргаюсь, инстинктивно
обнимая себя руками. Возможно, мой взгляд сейчас куда красноречивее любых слов,
потому что Матвей моментально меняется в лице. Ухмылку, которая украшала лицо
мужа, сменяет печать непонимания.
– Ада? –
звучит, будто с упрёком. – Ты что, боишься меня?
Он медленно
опускает руку, а мышцы его лица напрягаются.
– Уходи, –
произношу жалким тоном. Стыдно от собственной слабости и беспомощности.
– Но ты
обещала, – произносит настойчиво. Матвей вообще не привык сдаваться, он всегда
такой: напористый и целеустремлённый.
– Уходи, – я
ещё крепче обнимаю себя до побелевших костяшек на руках, и вжимаюсь в стену.