Белобрысый, выбравшись из трактора, едва не кинулся на Титка с
кулаками, благо мужики, что вокруг были, остановили покачивающегося
на ногах Игната. Кажется, был он пьян.
Белобрысый с Титком и мужиками пошумели, покричали друг на
друга, да разошлись. Борт Титок смог починить. Да только рычаг
открытия у него теперь не работал, а на кузовщине осталась большая
вмятина. Остаток дня Титок одно ходил да плевался.
Когда загрузили мою белку с горкой, поехал я на зав. Главный
агрегат механизированного тока натужно работал. Гудел, как
гигантский пылесос.
Видел я, как стояли под ним две машины: одна под сорным
бункером, куда отходы отсеивались, другая под тем, где собиралось
чистое, подсушенное зерно.
Загрузка машин началась по очереди сначала чистым, потом сором.
Пшеница золотом хлынула в газон, заполнив кузов. Машина ушла. Тогда
в другую хлынул пыльный сор, заклубилась под завом серое
облако.
— Давай! Загружай! — Заорал приглушенным под звуками двигателей
машин и зава голосом механик, помахал мне рукой.
Я подъехал к эстакаде и развернулся. Увидел, как стоят в тенечке
те самые трактористы. Белобрысый сидел на корточках. Переводил,
наверное, дух после того, что совсем недавно натворил. Рядом с ним
мялся и долговязый. Указывал на меня пальцем. Что-то говорил
белобрысому.
Игнат поднялся. Откинул челку со лба, уставился на меня недобрым
глазом. Думает пади, что, правда, я на него белкино проклятье
навел. Два происшествия за один день! Вот так дела! Хотя знал я, в
чем была настоящая причина таких несчастий. Нечего за руль под
градусом лесть.
А вот, судя по лицам двух трактористов, они так совсем не
считали.
Оглядев по стеклам, где ж там направляющие дорожки эстакады, я
выжал сцепление и включил заднюю передачу. Газанув, медленно погнал
машину назад.
Когда задние колеса подпрыгнули на ступеньках эстакады, в кабине
аж загремело. Я выжал педаль чуть сильнее, и мотор откликнулся
высоким ревом. Машина медленно взобралась на направляющие, показав
мне землю через ветровое. Белка задрала хвост и замерла на месте,
когда я затрещал ручником. Потом выпрыгнул из машины.
— Гляди-ка! — Заорал мне механик, — заехал с первого разу! У
молодых редко так выходит!
Я ничего не ответил, только хмыкнул и натянул рычаг отпора
заднего борта. Вернувшись в кабину, бросил взгляд на трактористов.
Долговязого уже не было, а белобрысый Игнат сидел под большим
тополем и смотрел на меня. Ждал что-ли, что водителя несчастливой
машины тоже, как его сегодня, настигнет несчастье?