Светлое лицо Марьи было улыбчивым. На немного пухленьких щечках
кокетничали ямочки при каждой улыбке. Светло-голубые глаза смотрели
на меня с аккуратным интересом.
— Здрасти, — зарделась девушка.
Маша посмотрела на нее строго и с неким укором. Я мило улыбнулся
медсестричке и она тут же помягчала.
— Так а что у вас за вопросы-то? — Спросил я.
— Скажите, пожалуйста, — посмотрел на меня с интересом Анатолий
Сергеевич, — вы не состоите же, в комсомоле?
— Не состоит, — Пискнула Марья, — я бы знала.
— Что ж ясно. Родители, надо думать, — продолжал Анатолий
Сергеевич, — беспартийные?
— Беспартийные, — сказал я, — вся семья у нас беспартийная.
— Скажу вам прямо, товарищ, — улыбнулся Анатолий Сергеевич, —
есть у вас все шансы это исправить. Ну, давай, Марья Александровна,
чего ты хотела Землицыну предложить?
— Не хотели бы вы вступить в нашу первичную комсомольскую
организацию? — Спросила девушка, борясь со смущением.
— Неудачное время вы выбрали для таких предложений, — я
улыбнулся.
Марья как-то сжалась. Растерянно улыбнулась в ответ.
— Уборка начинается, — пояснил я, — сейчас мне не до молодежной
работы. И уж тем более не до собраний будет. С утра до вечера буду
копашиться в пыли, на полях.
— Конечно-конечно, — покивал Анатолий Сергеевич, — конечно,
можете повременить с ответом. Если уж нужно вам будет, найдете
Марью Александровну.
— Наше отделение находится в колхозной конторе, — пропищала
девушка, — на третьем этаже.
— Хорошо, — махнул я рукой, — будет время, я загляну. Ну что,
Маш, — посмотрел я на свою медсестричку, — поедем?
— Поехали, — сказала она, бросая холодный взгляд на
комсомолочку, — ни то от старшей медсестры получу я нагоняй.
Когда я стал грузить Машкин велосипед в кузов, видел боковым
зрением, как грустно посматривает на меня Марья Александровна.
Комиссия вместе с завгаром отправилась куда-то к
диспетчерской.
— Мда, — говорил завгару Николай Иванович, — разбаловали вы
своих работников. А скажите, дорогой товарищ, где у вас тут красный
уголок? Какова в нем агитация?
— Да у нас как-то, — замялся Завгар, — и нету уголка.
— Печально это… Печально слышать. Не боритесь вы с крестьянской
темнотою на вашем фронте работ. Оттого и получаются у вас такие
казусы, как с этой Белкой.
Хмыкнув на это, я вернулся к себе в машину.
— Ты зачем на ней приехал? — Удивился Мелехов, завтоком.