Наклонившись, она овладела его волшебным ртом в глубоком, мечтательном поцелуе.
– Ну, это уж никак нельзя назвать ничем.
– Я тебя люблю. – Ева расцеловала его в обе щеки, колющие отросшей за ночь щетиной. – Может, это потому, что ты такой симпатичный.
«Он и вправду симпатичный…» – лениво подумала Ева.
Ее мысли прервал кот, протиснувший свое жирное тело ей под руку и улегшийся между ними.
«Изогнутые губы, колдовские глаза, – продолжала она упрямо, – четко вылепленные черты лица в обрамлении черного шелка волос. Добавить к этому крепкое поджарое тело, и получится просто идеальный набор».
Он сумел дотянуться до Евы через кота, притянул ее к себе и поцеловал, но тут же досадливо хмыкнул.
– Ну почему он не может спуститься вниз и вымогать завтрак у Соммерсета? – И Рорк оттолкнул кота, больно вцепившегося когтями ему в грудь.
– Я его покормлю. Все равно я хочу кофе.
Ева выбралась из постели – высокая, стройная, обнаженная – и направилась к автоповару.
– Ты мне весь кайф обломал, – пробормотал Рорк.
Двухцветные глаза Галахада блеснули лукавством. Он сполз с кровати.
Ева запрограммировала порцию кошачьего корма и – праздник так праздник! – добавку из тунца. Кот набросился на еду так, словно голодал неделю, а Ева запрограммировала две кружки кофе – черного и крепкого.
– Я думала спуститься в спортзал размяться, но вроде бы уже размялась. – Она отпила первый живительный глоток и вернулась на возвышение, к кровати величиной с озеро. – Пойду-ка я душ приму.
– И я с тобой. Буду хватать тебя за все места. – Рорк улыбнулся, когда Ева протянула ему кружку кофе. – Скажем так: это будет вторая разминка. Очень полезно для здоровья. А потом, пожалуй, ирландский набор.
– Ты у меня – ирландский набор.
– Я думал о завтраке, но могу тебе предоставить и то и другое.
«До чего же у нее довольный вид, – подумал Рорк. – Довольный и отдохнувший. Темно-каштановые с рыжинкой волосы растрепаны, большие темные глаза горят весельем. И эта маленькая ямочка на подбородке – как я ее обожаю! – становится как будто чуть-чуть глубже, когда она улыбается. Так бы ее и съел».
Такие минуты, когда они были так идеально настроены друг на друга, казались ему подлинным чудом.
«Коп и уголовник – бывший, – мысленно поправил себя Рорк, – идеальная пара. Как День мира и картофельный салат».