Цитаделец даже рот приоткрыл от
удивления и замер на месте, завороженно наблюдая за Роро. Тот
быстро вернулся к загону, пошуршал там немного, оставил свою ношу и
отправился в очередной рейс к соседям. Как только зверь скрылся за
постройкой, Эммануил прокрался к жилищу кролика. В Цитадели не
держали домашних животных, кроме тех, которых можно было употребить
в пищу, но и они содержались в изолированном сельскохозяйственном
секторе, поэтому парню было любопытно, кого же принёс
кролик.
В самом дальнем углу в куче
соломы угадывалось копошение, слышалось жалобное поскуливание…
«Неужели у мутанта завелись крольчата?» – увлечённый новым и
необычным Эммануил забыл об осторожности и уже почти вошёл с
сарайчик. В этот момент вернулся Роро. Цитаделец успел испугаться,
что сейчас зверь с огромными жёлтыми зубами и кривыми когтями
разорвёт его за своих детёнышей, но кролик лишь чуть отпихнул его
боком, протискиваясь в проход. В зубах он притащил очередной
комочек – в этот раз чёрно-рыжего окраса. Отправляясь снова в путь
Роро посмотрел своими красными глазками на человека у двери,
оглянулся на малышей за спиной, а затем мягко ткнул носом в ногу
Эммануила и ушёл.
– Зверюга… То есть это… Как там
тебя?.. Роро? Это ты мне что-ли доверяешь? – семьсот сорок восьмой
никак не ожидал такой реакции огромного мутанта.
– Эй, я войду внутрь? – парень
сделал шаг через порог, не сводя взгляда с удаляющегося кролика, и
нарочно стукнул створкой.
В ответ Роро лишь лениво дёрнул
ухом, будто сгоняя насекомое.
Эммануил, наконец, вошёл в
загон и склонился над подобием гнезда из соломы. В нём копошились
трое толстеньких щенков. О том, что это именно детёныши собаки,
Эммануил знал из курса общей военной подготовки. В Цитадели в
управлении поддержания правопорядка содержалась группа
специалистов, работавших с собаками. Животных было не более двух
десятков и каждая на вес золота во всех смыслах. Хорошо обучить
служебное животное – это мелочь по сравнению с тем, что нужно было
умудриться получить здоровое потомство. Чтобы избежать
близкородственного скрещивания собаки закупались по баснословным
ценам в других цитаделях, строго отслеживалась родословная каждой
особи. Обычному цитадельцу, а тем более сироте без имени и дома,
нечего было и мечтать завести себе когда-нибудь такое
животное.