Не отрывая взгляд от экрана, я стискивал ручки кресла и повторял
про себя:
"Или так, или он бы устроил войну. И тогда жертв оказалось бы во
много раз больше".
– Мы запустили дезинформацию по своим каналам, – неожиданно
сказал Жан Гаврилович, – что оборотень, который попал на камеры,
пытался спасти курфюрста. Хотели хоть как-то тебя прикрыть.
Он сочувственно глядел на меня.
– Спасибо, – криво ухмыльнулся я.
Мало приятного в том, что тебя считают кровожадным чудовищем.
Как там говорилось в сказке Шварца? "Убивший дракона сам становится
драконом"?
Герцогини, почувствовав мое настроение, забрались ко мне на
колени.
– Спасибо! – прошептала на ухо Алина.
Я залпом допил крепкий кальвадос. Осторожно ссадил с себя
девочек, поднялся и вышел на улицу.
Над темной фермой висела ослепительно-яркая полная луна. Она
была словно выточена из целого куска молочно-белого льда и
подсвечена невидимыми прожекторами.
Красиво!
Покрытая инеем трава похрустывала под моими подошвами — на землю
упал первый осенний заморозок.
Услышав мои шаги, ко мне подбежал Рыжий и ткнулся мокрым носом в
ладонь.
– Все охотишься, бродяга? – спросил я его. – Мыши уже давно
попрятались от холода.
Интересно, где лис ночует? Эта мысль не приходила мне в голову,
пока было тепло. Но сейчас я всерьез задумался о том, что надо бы
построить ему теплую будку. Завтра поговорю с Казимиром.
Я грустно усмехнулся. Хорош хозяин! Приручил животину, а
заботятся о ней другие.
Я погладил Рыжего по голове.
– Ладно, беги! Замерзнешь — приходи в дом. А мне сейчас надо
попробовать договориться с магией.
Рыжий как будто понял меня. Отбежал на несколько шагов и уселся
на землю, выжидательно поглядывая на меня.
Решил посмотреть, что у меня получится?
– Ты такой умный, что у меня от тебя мурашки по коже, – сказал я
ему. – Ну, давай, помогай!
А потом закрыл глаза и попытался разогнать магическую
матрицу.
Матрица отозвалась сразу же — теплом в груди и легким гулом. Но
дальше этого дело не шло.
Я видел ее плетение. Оно по-прежнему было плотным и частым. Но
исчезла прежняя яркость свечения. Теперь матрица не горела, а
тлела, как тлеют дрова в печке, когда вьюшка на трубе почти
закрыта.
Похоже, плохо дело!
Я шевельнул пальцами. Водяное облачко возникло почти без усилий.
Ладонь привычно оделась холодом. Невидимая ледяная паутинка
потянулась в сторону Рыжего и коснулась его матрицы.