- А мне про Ширвиндта интересно, -
осмелилась задать свой наболевший вопрос Нина.
- И что тебе именно про него
интересно? – повернулся к ней Андрей.
- Такой отличный артист и почти не
снимается в кино – почему это так? – конкретизировала свой интерес
Нина.
- Почему не снимается? – возразил
Миронов, - а Трое в лодке? А Небесные ласточки? Рязановский «Вокзал
для двоих» скоро на экраны выходит, там он тоже есть.
- Ну с тобой-то не сравнить,
Александрович, - помог я Нине, - у тебя в год по 3-4 фильма с
главными ролями, а у Ширвиндта по одной картине в эпизодах.
Главных-то ролей по сути и нет… не считая Троих в лодке.
- Что тут можно ответить, -
задумчиво сказал Андрей, протягивая мне опустевший стакан, а когда
я обновил его содержимое, продолжил, - профессия актера, к
сожалению, напоминает роль женщины во взаимоотношениях с мужчиной.
Сидишь и ждешь, пока тебя под венец позовут – инициатива наказуема
в обеих этих ситуациях. Вот не зовут Александра Анатольевича на
главные роли и все тут…
- А денег много это кино приносит? –
расхрабрилась Нина на такой скользкий вопрос. – По сравнению с
театром, например.
- Конечно, - не стал запираться
Миронов, - несравнимо больше… мне за Бриллиантовую руку четыре тыщи
выплатили. За Соломенную шляпку – все пять. А театр… ну что театр…
место постоянной работы – двести рэ плюс премии иногда. Плюс
гастроли, там тоже что-то добавляется.
- А возвращаясь к Ширвиндту, -
захотел продолжить тему я, - артист от бога же, комедийный талант у
него невероятный, да и коммерческая жилка, насколько я знаю,
имеется. Почему бы ему самому не замутить что-то такое? Что
приносило бы дополнительный доход и способствовало продвижению в
массы?
- О чем ты? – не понял Миронов, но
ответить я ему не успел – зазвонил черный эбонитовый аппарат,
стоящий на краешке кухонного стола.
- Пардон, - извинился я, снимая
трубку.
Выслушал, что мне там сказали и
извинился ещё раз:
- Срочные дела, коллеги – вынужден
вас оставить на некоторое время.
Госпиталь, где-то в Тихом океане
- Mike, he seems to have woken up! (Майк, он кажется очухался) –
это было первое, что я услышал, когда пришел в себя на больничной
койке.
А приключения-то продолжаются, подумал я, кажется попал я не
совсем в нашу советскую больничку, судя по этой фразе – тут Майка
какого-то поминают, в наших лечебных заведениях таких не водится. А
ко мне тем временем склонился гражданин в белом халате и с
совершенно лысой головой.