Едва услышав, что случилась какая-то беда с боссом, безопасник
выскочил из рубки и бросился следом за Настей к каюте Дворжецкого,
по дороге приговаривая:
— Он же, как ребенок! На пять минут оставить без присмотра
нельзя!
Выхватив из кармана запасной ключ, не от электронного, а от
простого английского замка, дублирующего электронный, он распахнул
дверь и сразу же увидел Дворжецкого, лежащего на полу каюты в луже
крови.
— Врача сюда! Скорее! И кого-то из барменов позови, — прокричал
он Насте в самое ухо. Впрочем, шум шторма скрадывал звуки. А
девушка поскользнулась при ударе очередной волны в корпус яхты,
прильнув к Геннадию всем телом, отчего он инстинктивно обнял ее,
чтобы просто удержать от падения. Впрочем, это была маленькая
женская уловка. Оказавшись рядом с Давыдовым в пустом коридоре, где
сейчас не работали никакие видеокамеры, Насте внезапно очень
захотелось наставить рога толстухе Наташе, соблазнив ее мужа.
Почувствовав тепло от нежного тела девушки, Геннадий Давыдов
инстинктивно прижал ее к себе несколько сильнее, чем следовало бы
для того, чтобы просто исключить падение Насти. И тут внезапно ее
губы оказались прямо напротив его губ. Стюардесса часто задышала,
то ли от стресса, то ли от возбуждения. Но, понять это до конца
Давыдову пока не удалось, потому что в тот самый момент Дворжецкий
заголосил пуще прежнего.
— Ааааа! Мать моя женщина! Как больно! Помогите кто-нибудь, чтоб
вас всех! — орал Борис благим матом.
И Давыдов решительно отстранил от себя Анастасию, немедленно
кинувшись к своему боссу.
Стюардесса же поднялась в верхний салон-бар по трапу, который
находился прямо рядом с каютой Дворжецкого, позвав оттуда на помощь
бармена Петю, а потом побежала звать судового врача Валентина
Андреевича Квасницкого, который занимал самую маленькую из кают
верхней пассажирской палубы, находящуюся ближе всего к корме.
Квасницкий был не просто врачом, формально числящимся членом
экипажа, а целым доктором наук и профессором, светилом кардиологии
и другом самого Дворжецкого-старшего, которого этот доктор уже
однажды спасал от инфаркта. И благодарный пациент определил его в
качестве личного врача к себе на «Богиню», предоставив гостевую
каюту.
Квасницкий с удовольствием согласился на такую должность, потому
что уже все равно собирался уходить на пенсию со своей
профессорской кафедры. А на комфортабельной яхте можно было отлично
провести время, попутешествовав за чужой счет перед тем, как уйти
на заслуженный отдых уже навсегда. И не только бесплатно можно было
посмотреть просторы и курорты, а еще и с материальной пользой. Ведь
на личный счет привилегированного судового врача, который делил
палубу не с остальными членами экипажа, а с гостями владельца яхты,
каждый месяц перечислялись неплохие суммы. Кардиолог
предпенсионного возраста был одиноким вдовцом, готовым пожить на
яхте не один год. Вот только, как выяснилось, в его помощи на судне
нуждались довольно редко. Молодые люди из экипажа почти никогда не
болели. А большинство сбоев, происходящих со здоровьем пассажиров,
возникали на почве неумеренного употребления алкоголя или даже
наркотиков.