Олинн выбралась наружу, попав в сети сухого болотного плюща, копившегося на стене годами. Он густо оплетал стену в этой части крепости, нарастая слоями поверх отмиравших стеблей. Олинн, притворив дверь, привалилась к ней спиной, не в силах успокоить дыхание. И только когда сердце перестало биться в горле, выбралась из-под плющевого полога и оказалась под серебряным дубом. Тайный вход прятался в углу башни, в саду эрля, как раз за огромным узловатым стволом дерева. А она всегда думала, что вход находится где-то в покоях ярла.
Олинн пошла, пошатываясь и держась за стену, не чувствуя под собой ног и думая лишь о том, какая же странная у богов воля! Зачем она спасала Игвара?! Чтобы его разорвали на болотах какие-то жуткие твари?! Зачем он поплыл? Обидели её слова? Мог бы вернуться вместе с ней в замок и уйти утром.
И этот поцелуй. И то, что он сказал. Их странное прощание, и звезда на её руке…
Великая Эль молчала. И предчувствие не подсказало ничего.
Но в одном Олинн не сомневалась, что слышала предсмертный крик Игвара, и для одного дня было как-то слишком много смертей.
Ей было страшно. Не просто страшно, жутко. В голове осталась только пустота, и всё вокруг, казалось, происходит в каком-то страшном сне. Пальцы всё ещё сжимали ключ, но только сейчас Олинн ощутила, как сильно он согнут.
Неужели это она его согнула?!
Она торопливо вышла из сада эрля, остановилась у горящего над аркой фонаря и посмотрела на ключ. Его шток был скручен так, что стал похож на сверло. Олинн взглянула на свои ладони, но никакой звезды или сияния, или даже контуров рисунка на ней больше не было видно.
— Да что же это такое…
— Эйда Олинн? Эйда Олинн, это вы? – услышала она голос Бруны и обернулась. – А я с ног сбилась, ищу вас везде! Весь замок оббегала, от подвалов до башен. Эйлин Гутхильда лютуют, велела вас из-под земли достать!
Бруна остановилась, держась за бок и пытаясь отдышаться.
− Что стряслось? – тревожно спросила Олинн.
− Ой, пропало что-то у эйлин Гутхильды! Да ещё кто-то колдовские знаки вырезал в хёрге, ох, не отдышусь никак! Да идёмте же скорей, а то достанется и мне, и вам! Ой, что у вас с платьем-то? Вы же вся в песке да в тине! – Бруна уставилась на её платье.
− Это… долгая история, упала в ров… идём!
Она забежала в свою комнату, стянула мокрую одежду и бросила в угол. Не хватало ещё перед мачехой объясняться! Быстро расчесала волосы, заплела в косу, а Бруна всё это время стояла в дверях, перетаптываясь с ноги на ногу, словно боялась, что Олинн снова исчезнет.