— Ты им чаю так и не предложил? —
спросил я, увидев Матвея, стоящего меж двух бессознательных тел.
Лена тоже стояла рядом, и я обратился к ней: — Любого из них нужно
привести в чувство. Будем беседовать.
— Да ты чего натворил! — заверещал
Матвей, глядя на тела в прихожей. — Что мне теперь с этим
делать?
— Понять и простить, — ответил я. —
Посмотри на них, что ты им еще сделаешь? Один обгорел, у другого
нос где-то пред мозгом застрял. Жизнь и так их обидела, — я
наклонился к тому, что лежал поближе. Обгорелые брюки нестерпимо
воняли, как и положено вонять хорошей шерсти. — Думаешь, это они
тебе звонили?
— А мне откуда знать? — продолжал
вопить хозяин дома. — Я ж не думал, что их так...
— Это не я их так, — прохладно
отозвался я. — Сами виноваты. Могли бы и поговорить.
— Может, они и шли поговорить!
— Ну что за визги, Матвей, —
пристыдил я его. Мужик заткнулся моментально. То, что он протрезвел
еще как только увидел троицу в седане, было и так понятно. А теперь
он охреневшими глазами смотрел на меня, точно я его оскорбил по
самое не могу. — Воду неси, будить начнем. А, нет, не неси. Этот
пускай полежит, — я повернулся к источнику звука — парню с
переломленным носом.
Тот умудрился перемазать все лицо
кровью и выглядел похлеще Шварцнеггера в Хищнике, потом на эту
кровь умудрилась налипнуть то ли грязь, то ли гарь. И за пять минут
вполне себе приличный внешне человек превратился непонятно во
что.
— Привет тебе, инопланетянин, — я
приподнял того за шкирку и попытался определить части лица. Пока
тот не открыл рот, это было сложно сделать.
— Хуйло... — прохрипел тот. Если бы
не мат, то Шварцнеггер из Хищника только что превратился бы в
Смирнова из Напарника. Не хватало только рулона обоев и березового
прутика рядом.
— Роман, приятно познакомиться, — я
тряхнул того разочек, чтобы привести в чувство. Перебитая
переносица тут же отдалась тому по всему черепу. Лицо сморщилось,
оставив после этого сетку светлых полос. — Говорить будем или
по-плохому?
Вместо ответа тот запрокинул голову,
начал захрипывать — вот-вот плюнет. Я тут же отпустил воротник
поло, который до того сжимал в кулаке. Перебитая переносица еще раз
ударилась в пол.
— Вот что значит ударить в грязь
лицом, — задумчиво произнесла Лена, наблюдая за всем происходящим
из относительно чистого места в прихожей.