Говорить
достаточно свободно я не боялся. Вряд ли замминистра побежит меня
завтра в КГБ сдавать, даже если и услышит что-то крамольное, с его
точки зрения. Как ему потом сыну в глаза смотреть, если у меня
начнутся проблемы и я догадаюсь, откуда у них ножки выросли, и
скажу ему? Да и любую высказанную идею я обосновывал своими
выкладками об экономических интересах СССР. Мол, интересы
африканского или арабского пролетариата и крестьян это здорово, но
для меня первичны интересы советского пролетариата и советских
крестьян. Тут уже можно говорить о необычности идей, но не о
поклонении перед американцами, или готовности предать
страну.
Когда уже
совсем стемнело, нас спросили, останемся ли мы ночевать или хотим
вернуться в Москву? Переглянувшись с женой, не сговариваясь, решили
ехать домой.
– У нас
гости дома одни, – с сожалением сказал я. – Муж сестры приехать
должен.
Нас отвезли
на машине прямо к дому. Как я понял, это здорово упростило жизнь
принимающей стороне. Если бы мы решили остаться до завтра, то
водителю пришлось бы в один день два раза туда-сюда мотаться, все
мы не поместились бы в одну машину.
***
Семен Николаевич Макаров, проводив
гостей, сел с сигаретой на веранде. Маша с Витей ушли в одну из
комнат особняка, и он вовсе не хотел надоедать сыну, навязывая свое
общество. Тем более, что сам два года назад отправлял отца его
девушки в командировку за рубеж, и был, в принципе, им доволен как
перспективным сватом. Да и девушка ему понравилась – прекрасно
воспитанная, умненькая, с чувством юмора и с природным шармом.
– Как-то ты странно выглядишь,
проблемы на работе? – озабоченно спросила его жена, неслышно
подойдя сзади.
Он, улыбнувшись, повернулся к ней,
убрав сигарету в пепельницу – жена не любила, когда он курил.
Сердце … Вообще настаивала, чтобы бросил. Пока не смогла
настоять.
– Для разнообразия, на работе все
спокойно. Меня вот друг нашего Вити поразил…
– То есть, он не только много и
охотно говорил, но в этом и был какой-то смысл? – удивленно
спросила Дарья. Сама она никак не была связана с дипломатической
деятельностью. Свое прекрасное образование она получила на физмате,
но с тех пор не работала. Умело создавала уют в доме, могла
поддержать разговор по темам, которые обычно затрагивались дамами
за рубежом во время командировок мужа – по правам женщин, по
советской идеологии и даже по проблемам безработицы – но вот в
страновой специфике международников разбиралась мало.