— Родовой
камень признал сына чужачки главой рода Эсхейм! Она всего лишь сосуд для
хранителя! — снова громко выкрикнул Йорг, порождая сомнения в умах замерших и
разом замолчавших зрителей. Это его ещё больше распалило, и он продолжил,
— после рождения главы рода Эсхейм, Лиат из рода Категай нужно изгнать с наших
земель и выбрать регента для младенца!
Среди толпы
раздался недружное согласие, кто-то, зло выкрикивая, поддерживал мужчину, а я,
борясь со слабостью и болью, вздёрнув подбородок и распрямив плечи до хруста,
всё же решилась.
— Властью
главы рода Эсхейм! Я обвиняю Йорга Неукротимого в измене и покушении на жизнь
своей госпожи и венчанной супруги покойного лорда, — чётко проговаривая каждое
слово, объявила я, подступив к краю постамента, — приказываю сегодня, в день
святого Эдвина, до наступления заката казнить клятвопреступника!
— Схватить
Йорга! — тотчас рявкнул тот самый зычный голос, и стража, стоящая за моей
спиной, молниеносно скрутила руки яростно скалившегося и отбивавшегося садиста.
— Всем
вернуться к своей работе! Завтра предадим тело Великого Гуннара огню! —
распорядилась голосом, не терпящим возражений, стараясь не поддаваться дрожи и
сохранить на лице маску отчуждённости, и едва слышно добавила, — Виллум, пора.
— Да,
госпожа, — тут же отозвался лекарь, настороженно на меня посмотрел, но, тем не
менее встав рядом, громко прокричал, — дорогу леди Лиат!
С трудом
сохраняя равновесие, я сделала тридцать семь мучительных шагов и только в
коридоре, за закрытой дверью мои ноги всё же подкосились, и я едва не рухнула
на каменный пол. Но крепкие руки одного из стражников заботливо меня
подхватили, не дав свалиться пустым мешком, и торопливо понесли моё
изнеможденное тело вглубь мрачного коридора.
— Я восхищен,
госпожа, вашей выдержкой, — промолвил лекарь, пытливо в меня вглядываясь. Он
тем временем помогал стражнику уложить изнемождённую меня на кровать, —
выдержать проверку родовым камнем не каждому по силам.
— Боль
делает из женщины воина, а в последние месяцы она была моим постоянным
спутником, — произнесла, не сводя пристальный взгляд с лекаря, и коротко
бросила, — оставьте нас одних. Бергит, принеси отвар, бульон и сухари.
— Будет
исполнено, госпожа, — тотчас отозвалась девушка, устремившись к выходу, за ней
следом отправился стражник.