- Алексей, прошу Вас, дайте мне возможность прекратить ужасное
существование этой женщины! Сейчас как раз удачный момент!
- Разрешаю, - коротко ответил тот, он постоянно был на связи. А
Лена прекрасно знала, что может незаметно убить любого человека в
этом времени, но может получить наказание от тех, кто наблюдает из
далёкого будущего.
- Я умираю, - слабым голосом произнесла графиня, она и правда
так думала. Лена держала её за руку незаметно для Пьера, - сделайте
всё, как я просила!
Лена собиралась пообещать, однако поняла, что графиня смотрит не
на неё, а на стоящего позади графа. Тот спокойно пообещал:
- Я всё сделаю как надо.
Непонятно почему, у Лены побежали мурашки по коже, ей вдруг
стало нестерпимо страшно.
Она не стала тянуть и выплеснула под кожу женщины порцию яда.
Графиня дёрнулась и умерла.
Пьер с отчаяньем смотрел на неё, а убедившись, что Антонины
Львовны больше нет, опустился на стул и зарыдал. Пользуясь случаем,
Лена прикоснулась и к нему. Она ожидала, что и граф окажется
заражён, но ошиблась, тот был совершенно здоров, даже больше, чем
подразумевал его образ жизни. Организм графа оказался на удивление
крепким.
- Надо позвать священника, - тихо сказала Лена.
Пьер перестал плакать и посмотрел на неё как безумец:
- Не смейте никого звать! Я уже исповедал и причастил её, у меня
есть духовный сан. И я же похороню её здесь, в саду, как она
просила. Она была больна, и скоро следы болезни нельзя было бы
скрыть, но теперь об этом не узнает никто. Я сам выкопаю могилу! И
не смейте никому говорить об этом!
- А крестьяне? Разве они не могут Вам помочь?
- Крестьяне болтливы. Они не должны знать, что здесь находятся
две одинаковые женщины, даже если одна из них мертва. Теперь Вы
Антонина Львовна Чернова! – он взглянул на неё мрачно и с какой-то
непонятной злобой.
Пьер вышел, очевидно готовить место для погребения, а Лена
накрыла умершую покрывалом. День выдался слишком богатым на
контрастные впечатления, и смерть лежащей рядом женщины, так
похожей на неё саму, отразилась болью в её сердце. Она пока не
осознавала, что больше не увидит перед собой своё живое отражение,
и не услышит голос этой удивительной женщины. Графиня Чернова
прожила так мало, хоть и ярко. Но стоили ли её яркие воспоминания
того ужаса, который она пережила?