— Нет, ну как ты это делаешь, а? — простонал Тео завистливо. — У нас с Кори таких теперь двое, и оба меня ни во что не ставят!
— Что с тебя взять, человечишка! — отмахнулся Шай с напускным пренебрежением. Но тут же усмехнулся, потрепал котёнка между смешными пушистыми ушами. — Спасибо, друг, без кошака здесь и впрямь пустовато. Хотя я тут подумал, что и собаку завести будет неплохо…
Тео, как кошатник со стажем в полтора десятка лет, при нехорошем слове на букву «с» немедля скроил жуткую рожу.
— Тьфу ты, придумал тоже. Собаку! Подружку лучше заведи, мигом всякая чушь из головы вылетит!
Шай на это лишь глаза закатил.
— Тебя что, Агнес подкупила? Спасибо, мне и холостым прекрасно живётся.
— Ага, Сайрус тоже так говорил. Теперь носится со своими детишками, как оголтелая мамаша, да каждую неделю методично выжирает Тангриму мозг — бабу, мол, тебе надо нормальную.
«Бабу» Тангриму, может, и надо. Да только Шай не мог и в мыслях представить того святого человека, что согласится круглосуточно выносить неуёмного — в его-то почтенные годы! — Тангрима. Его родной спецназ выносил с трудом, терпя только потому, что командиром он был отличным — своих в обиду не давал, соображал махом, очевидных глупостей, к коим склонны все боевые маги, не делал (ну почти) и ребят берёг. В остальном же… Ну да, Тео вон тоже не зря рассмеялся своей же шуточке, прежде чем подхватить пустую уже корзину и махнуть в сторону тропки, петляющей вдоль самого края крутого обрыва — пошли, мол, пройдёмся, чего на камнях жопу морозить?
— Как он вообще? — спустя какое-то время спросил Тео — уже без прежнего веселья.
— Что ты надеешься услышать? — пожал плечами Шай, удобнее устроив придремавшего котенка у себя на груди. — Бухает как проклятый, волочится за всеми дивнюками подряд, мотает нервы подчинённым и не забывает всем нам напоминать, как он ненавидит грёбаный Западный Предел.
Тео расстроенно вздохнул, точно и впрямь надеялся на иной ответ.
— Ну серьёзно, Шай, пять лет прошло. Когда его уже попустит?
— Никогда. Разве только Себастьян смилуется и вернёт его в столицу. А ты знаешь, Себастьян не имеет привычки миловать; он у нас по другой части.
Он глянул вниз, на бурно пенящееся море и затейливую россыпь прибрежных скал. На такие грохнешься — ни один целитель не поможет.