Внутри закипало. Моему приказу не подчинилась женщина. Женщина!
Какая-то безродная рвань с этой мусорной планетки не подчинилась
приказу Тарвина Саркара! Я подался вперед:
— Грумедис, покажи мне ее.
— Пару мгновений, ваше высочество.
Крес прыснул со смеху:
— Бьюсь об заклад, что она тощая и остриженная! — Но он тут же
подался вперед и присвистнул: — Ни хера себе…
Крес был прав, я не ожидал увидеть… такое. И ярость тут же
зажгла виски: как она посмела не явиться? Единственная, кто здесь
чего-то стоил! С информационной панели смотрела стройная белокожая
суминка с водопадом снежных волос и глазами цвета аметиста. Тонкая
шея, изящные ключицы. Откуда бы ее сюда не занесло, но девка была
породистой — это чувствовалось безошибочно. Эта мерзавка была
красивее всех Теней, которые у меня когда-либо были.
Крес разочарованно отстранился:
— Наверняка, шлюха, пусть и не самая дешевая. Не удивлюсь, если
ее драли всем Эйденом.
Грумедис поджал губы, покачал головой:
— Такая деятельность в сводке не значится, мой принц.
Я стиснул зубы, чувствуя, как при одном взгляде на проекцию этой
дряни теплеет в животе. Что будет, когда она окажется рядом? Если
только проекция не врет…
— Вышли приказ. Пусть явится немедленно. Прикажи от моего
имени.
Грумедис тыкался в настройках фактурата, но через некоторое
время покачал головой:
— Невозможно, ваше высочество. Ее фактурат отключен со
вчерашнего дня. Устаревшая модель, но он исправен. Смею
предположить, что и это сделано намеренно.
Намеренно… Это не укладывалось в голове. Я посмотрел на
Креса:
— Я трачу свое время, а эта дрянь смеет не подчиняться приказу?
Моему приказу? Найдите мне эту сучку. Мы не отчалим, пока она не
взойдет на борт. Можете передать эту славную новость в коллегию
Эйдена.
Крес помрачнел:
— Мы теряем время, Тарвин. Это не понравится его величеству.
Я кивнул:
— Я знаю. Но он поймет меня — приказами наследного принца Астора
не пренебрегают. Тем более, немытые захолустные шлюхи.
Я никогда не любила эти скалы, но они словно притягивали,
привязывали к себе. Бурые, острые, почти безжизненные. Я много раз
думала о том, чтобы уехать с Эйдена, но по-настоящему так и не
решилась. Сама не знаю, почему. Все время казалось, что здесь, на
этой проклятой планете, есть что-то важное для меня. Но что — я так
и не сумела понять. И с каждым днем, с каждым годом надежды на это
понимание неумолимо таяли. Вместе с воспоминаниями. Гихалья
говорила, что так мой организм защищался от перенесенного стресса
после потери отца. Порой ей удавалось уверить меня, и я на время
успокаивалась. А потом странная мешанина образов и чувств накрывала
вновь. Словно сон, который еще видишь и осязаешь в липкой дремоте
предельно реально, но, пробудившись, ощущаешь лишь странное чувство
чего-то неуловимого, ускользнувшего. Как послевкусие… И оно зудит
внутри, зудит. Порой кажется, что можно сойти с ума.