- Что со мной было, Василий Васильевич?
- Типичная реакция обычного человека на силу некроманта, - пожал
он плечами. – Я знать не знаю, что хотел увидеть Соколовский, но я
сказал ему, что так нельзя.
- А… что мой крестик? – я ощупала шнурок на шее, крестик был на
месте. – Что с ним не так, почему господин Соколовский обозвал его
каким-то там некромантским амулетом? С чего это вдруг?
- Тут он видит больше моего, и значит – у вашего крестика есть
такая особенность.
- Какая особенность? И почему он не защитил меня?
- Вы знаете, как работает амулет некроманта?
- Откуда бы? Я до господина Соколовского не встречала ни
одного.
- Он препятствует распространению силы некроманта изнутри, а не
защищает от той, что пришла снаружи. Защищаться нужно совершенно
иначе.
- Можно, я стукну вашего некроманта по голове? – спросила я. –
Чтобы не проводил таких экспериментов с живыми людьми.
Я не слишком-то поняла про амулет и защиту. Ну да разберусь,
непременно разберусь.
- Я провёл беседу, - Зимин вздохнул. – Он обещал поискать ваши
украденные документы. И ещё кого-то из полицейских магов привлечь к
этому делу.
Я подумала, что не знаю, как лучше – чтоб нашёл или чтоб нет.
Но… где-то же эти документы есть? Вряд ли бросили в печку? Ладно,
если вдруг найдут – там и подумаем.
Зимин посчитал мой пульс, посмотрел ещё что-то, видимое только
ему одному, и разрешил вставать, умываться и есть. По времени это
уже был обед, мне его принесли Анна со Стешей. Неплохая уха, свежий
хлеб, чай с какими-то травками – отличный просто обед.
И ещё они рассказали, что вечером было шумно – доктор прямо орал
на Соколовского, чего себе обычно не позволяет. И орал, что так
нельзя с живыми людьми вообще, а с восстанавливающимися после
нападения – так и вовсе. Соколовский выслушал это всё, повинился и
был таков.
А после обеда я снова завернулась в одеяло и пошла к доктору в
кабинет.
Пришлось подождать – он, сказала Акулина, в операционной, там
кто-то топор на ногу уронил. Что ж, дело житейское, бывает и так.
Но я подремала немного и дождалась.
- Ольга Дмитриевна, что случилось? – я даже не заметила, как он
подошёл.
- Мне нужно поговорить с вами.
- Извольте, - он распахнул дверь в кабинет и пригласил меня
войти.
- Благодарю вас, - кивнула я. – Скажите, Василий Васильевич,
можно ли мне работать здесь, в больнице? Я умею выполнять все
нужные работы по кухне, умею убираться, умею делать перевязки,
компрессы и что там ещё бывает, - ещё умею уколы ставить, но ставят
ли они тут уколы? – Ещё умею читать, писать, заниматься с детьми,
но у вас тут нет детей, только взрослые. Умею шить и вязать. Если
бы было, из чего, сшила бы занавески на окно в палату, а то
неудобно, когда вечером у нас там свет горит, и люди в окна
заглядывают.