***
Поезд прибыл на Московский вокзал, и
мы, никуда не спеша и с достоинством, выбрались на перрон, где к
нам тут же подскочили пара носильщиков, но сразу же разочарованно
отошли в сторону, увидев, что вещей с нами почти нет. Мы с Фрэнком
собираясь в путешествие решили взять с собой только самое
необходимое, а всё остальное купить уже на месте.
Наш сопровождающий тут же бодро
покатился к выходу из вокзала, а мы поспешили следом за ним. Я же
по пути то и дело оглядывался, рассматривая вокзал. В прошлом мне
не раз приходилось бывать на Московском вокзале, и я подсознательно
пытался найти схожие черты, но увы. Общее у них было только
название.
Мы прошли через вытянутое в длину
белое здание вокзала, вышли в город, и там наш сопровождающий
подозвал свободную коляску, после чего повернулся к нам.
— Предлагаю, господа, для начала
отправиться в гостиницу, заселиться, после чего уже поехать в
полицейское управление, — логично предложил он, и я стал переводить
его слова Фрэнку, — О вашем приезде я ещё вчера доложил
телеграммой, и сегодня вас будет ждать начальник сыскной полиции
Иван Дмитриевич Путилин.
— Поехали уже, — проворчал Фрэнк,
соглашаясь с предложением, мы закинули вещи в коляску, и кое-как
расселись там втроём. Места тут было меньше, чем в карете, так что
пришлось потесниться.
Копыта лошади бодро застучали по
булыжной мостовой, я расположился с краю, и продолжил рассматривать
этот такой чужой и одновременно такой родной город, а мои мысли
вдруг приняли совершенно неожиданное направление. Я вдруг с чего-то
задумался о богатстве русского языка и существующих видах колёсного
транспорта. Я только сейчас осознал, что в голове как-то сама собой
происходит классификация транспорта, на котором мы тут ездим. В
Любаве я без тени сомнений повозку каретой назвал, тут коляской,
хотя казалось бы, чего проще называть это всё экипажем? Но нет, раз
закрытая повозка — то, понимаешь, карета. Открытая — коляска. И при
всём при этом в голове было ещё много названий, и я почему-то был
уверен, что при необходимости и их буду употреблять — фаэтон,
кабриолет, бричка, тарантас, дилижанс... Вот откуда у меня всё это
всплыло? Я думал, что за эти прожитые в США годы наоборот подзабыл
русский язык, но стоило мне оказаться на родине, как память
вернулась, и более того, я вдруг вспомнил такие слова, которые, как
мне казалось, я и не знал никогда. И, кстати, в моём мире в это
время уже появились первые автомобили, но тут технический прогресс
из-за магии шёл с небольшим опозданием, так что машин я ещё не
встречал. Хотя, думаю, вскоре они уже появятся, и начнут вытеснять
потихоньку с улиц лошадей.