Эглантайн сказала, что Ченти, если смотреть на него сверху,
похож на лежащего, раскинув руки, человека. Так ей сказал её ворон,
который наконец-то отыскал нас, после нашего маленького приключения
рядом с её домиком. Похоже, жуткий ужас, который вызывал
Пожиратель, работал и на людей и на животных. Мне было интересно
другое — как ворон нашёл Эглантайн? Я спросил ведьму об этом прямо,
но она зашипела, и скрылась в своей каморке. Буквально зашипела —
как змея! Она стала жутко раздражительной с тех пор, как мы
оказались у долгобородов — как и Гвена. Но Гвена хотя бы не
срывалась на нас, в отличие от Эглантайн. Дошло до того, что она
только изредка показывалась из своей комнатушки, забирала еду и
скрывалась снова. Я, конечно, с таким поведением мириться бы не
стал, будь Эглантайн обычной девкой. Вот только она была ведьмой, и
пригрозила страшным проклятьем тому, кто войдёт в её комнату.
Потому что она творит там свое, женское, волшебство. И, судя по
жутким звукам, ещё более ужасным запахам, и неожиданно весёлым
разноцветным дымам, вылетающим из разбитого окна её комнаты, не
врала. Мне один раз удалось заглянуть в приоткрытую дверь —
Эглантайн раздобыла где-то глиняный горшок, поставила его на
импровизированный очаг, а по всей комнате были раскиданы какие-то
мешочки и просто подозрительные предметы. Что бы она там не
творила, у неё не получалось. Мне ли не знать, как выглядит
женщина, которая пытается сделать работу хорошо, и она умеет делать
её хорошо, и ей нужно произвести впечатление — но у неё не
получается. И не по её вине. Думаю ,проблема в котле — ох, не зря
старейшина горцев таскалась с ним даже по горам... Тот походный
котёл, скорее всего, дожидается нас у семьи Дар. Элин большой котёл
остался на Воющем Камне. Вот она и изворачивается, как может.
Гвена тоже была не в восторге от плена. Прямо скажем, она была в
ярости. Как я подозреваю, это из-за того, что долгобороды не
находили её привлекательной, и она не могла пользоваться своими
обычными уловками. Однажды я прямо спросил про Гвену у Ана, и он
долго хохотал, прежде чем объяснить — людские женщины кажутся
долгоборадам уродливыми. Но это только первые два месяца в походе.
Я передал это Гвене, и сказал, что нужно всего лишь потерпеть. Это
её не успокоило. А даже напротив. Впрочем, она не держала свою
злость в себе, а яростно выплёскивала её в ругани, пинках по
стенам, и тренировках.