– Хочешь сказать, «слабосилкам» я мог бы и навредить?
– Да. Вплоть до потери сознания, а неудачно упасть не так уж и
сложно. – Аловласка пожала плечами. – Лучше просто ни с чем не
экспериментируй до тех пор, пока тебе не объяснят хотя бы базу.
Ментал – это действительно очень опасное направление, а телепаты –
настоящие монстры. Ты, например, знал, что сильный и обученный
ментал может убить всё живое вокруг себя в радиусе нескольких сотен
метров? И защитить от этого могут только другие псионы, которых в
таких количествах ещё найди…
Пока мы шли до пункта назначения, Хельга успела многое мне
рассказать именно о боевой сфере применения псионических
способностей. И сложившаяся картина меня-обывателя не то, чтобы
очень радовала, ведь обычные люди выглядели… ну, не как пушечное
мясо, но как безликие декорации точно. Даже стратегическое ядерное
оружие, со слов Хельги, не котировалось в противостоянии с
псионами. Превратить любую ракету в ничто, потопить целую армаду,
сбить сколь угодно много самолëтов…
Понятно, что на деле эффективность псионов была не столь высока,
и без простых парней с оружием в руках псион на поле боя становился
прекрасной мишенью, но сам факт! Государство без псионов было
буквально безоружным, а простой люд об этом знал
постольку-поскольку. Я, например, даже себе не представлял, что
такие монстры вообще существуют. А они существовали, стояли на
страже своих народов и пользовались неизмеримым уважением. И где я,
по итогу, в этой вертикали со своими умениями?
– Мне нужен доступ к полигону и теоретическим материалам,
касающимся боевого направления псионики. Академия может такое
предоставить?
– Да. Но самостоятельное обучение – прерогатива тех, кому уже
известны основы. Самостоятельно и без фундамента ты скорее
навредишь себе, чем добьëшься чего-то весомого. – Девушка с
подозрением на меня посмотрела, но продолжать не стала, дав мне
слово.
– Тогда я поговорю с Виктором Васильевичем. Думаю, учиться я
буду быстро. – Потому что не заметил я за окружающими той скорости
мышления, которую лично я могу развить сходу и безо всяких проблем.
Спросите, как я мог это заметить? А тут всë просто: реакции. Я
просто сравнивал их со своими. Моë тело буквально не поспевало за
разумом, что выливалось в некоторую дëрганность, например, зрачков,
наигранность эмоций и повышенную плавность всех прочих действий,
которые я мог контролировать.